-А причем здесь богомол? -
-Пока не знаю. Но раз он был, то это
что-нибудь, да значит. В первый раз я его встретил, когда переходил через
путепровод. Сидит на тротуаре, длинная поднятая вверх шея и выступающие и
поворачивающиеся в разные стороны глаза. И вся эта его несообразная фигура,
подумаешь, лежит на дороге зеленая веточки. Несообразность фигуры и бросающаяся
в глаза свежая ярко-зеленая окраска всегда вызывали во мне отталкивающее,
неприятное, опасливое ощущение. Я удивился: что это он здесь, среди гари и
проносящихся по дороге машин, делает. Сначала я подумал, что он как-нибудь
случайно попал на асфальт. Но когда я присмотрелся к нему, я почувствовал, по
тому, как его глаза устремлены на дорогу, что он очевидно занят каким-то важным
для него делом. Я еще тогда подумал, как должны в его глазах выглядеть машины. И
я подумал, что если не соотносить машины с размерами тела, то ведь их отражение
должно быть точно таким же, как и в наших глазах. И то, что он как бы с
любопытством рассматривает развернутую перед ним картину, вызвало во мне к нему
уважение.
Вечереет. В комнате полусумерки. Ася тянет меня пройтись. Она договорилась о прогулке с новой своей знакомкой, и меня тянет с собой. Смотрю, в углу комнаты, среди беспорядка вещей, сидит богомол. И такой же сочно ярко-зеленый. У меня возникает внутреннее движение его не заметить. Но его увидела и Ася. "Вот кто меня ночью укусил" - говорит она. Её слова я воспринимаю как приказ к уничтожению . И, как обычно, я ощущаю опаску, и рука на него у меня не поднимается именно из-за какого-то внутреннего отвращения к нему. Я ищу, чем бы его ударить. Беру какие-то газеты и начинаю бить по нему. Он перелетает на стол, а я продолжаю остервенело стучать газетой , и всё никак не могу убить. И вдруг я вижу, что это не богомол, а стрекоза. В детстве мы называли их "зинчик-мизинчик": станешь неподвижно, выставишь мизинец, и стрекозы садятся на него, и так мы их ловили. А больших стрекоз мы называли богатырями. Но поймать их у нас получалось очень редко, и когда нам это удавалось, мы были очень горды собой. И вот сейчас я вижу, что это - богатырь, и мне хочется вернуть всё назад, но я вижу, что это уже невозможно, и я продолжаю добивать его, пока, наконец, его голова не отделилась от туловища, от прозрачных крыльев ничего не осталось, и хвост превратился в месиво. У меня в груди щемящее чувство от того, что я разрушил прекрасное.
Когда долгое
время живёшь с человеком, он от тебя словно уходит, словно превращается в
привычную часть твоей жизненной обстановки, и ты перестаешь задумываться о нём:
всё известно, известны его реакции на тебя, твои реакции на него, и в результате
этого всё исчезает, исчезает для тебя человек, превратившись в подобие вещи, и
ты и обращаешься с ним автоматически, как с вещью.
Мы вышли с Асей
из дома. Вечер превосходный - ни ветерка, ненавязчивая прохлада и небо словно
хрустально-прозрачное. К нам присоединилась её новая знакомая. И вдруг зазвучала
музыка. И Ася стала уменьшаться, уменьшаться, делаться прозрачной и исчезла. Я
забыл о ней. Я существовал только внутри музыки между мной и женщиной. Здесь не
нужно было даже касания. Когда мы расстались после прогулки, отголоски музыки
продолжали звучать во мне. Ночью я долго ворочался, на интимные намёки Аси
не реагировал, и только ощущал постепенно замерзающие во мне звуки музыки.
Утро
началось у меня с нетерпеливой жажды встречи с женщиной. Мелькающая Ася меня не
то, чтобы раздражала, но она была для меня лишним, ненужным предметом, вещью,
которую приходится терпеть, поскольку в реальности я нахожусь здесь. Однако я
был уже в другом месте.
Кое-как отвязавшись от казавшегося назойливым
внимания Аси, я, бросился к женщине. Когда я, наконец, встретился с ней, я был
уверен, что сейчас снова зазвучит музыка. Я превосходно знал, что она может
звучать, что её тело настроено в унисон с моим телом. Однако когда мы
встретились, музыки не было. Не было музыки. Но я не хотел этому поверить. И я
взял её за руку. Но её рука была чужая. Я смотрел на её такое близкое лицо, и
вдруг почувствовал, что мне страстно хочется её поцеловать, но весь вид женщины
говорил о том, что и эти губы и это тело, как бы привлекательны они ни были, они
не мои. И эта мысль, что у меня есть желание, и есть тело, которое я желаю, и,
однако, я ни под каким видом не могу овладеть этим телом, поразила меня, и я
как-то сразу остановился и во мне возникло отчуждение к женщине и злость и
досада и на неё и на меня. Но и еще одно ощущение возникло у меня: что этот мой
импульс поцеловать женщину - это уже не музыка, а срыв музыки, что это то, во
что превратилась музыка, разбившись о запрет её звучания. И, в общем, физическая
потребность по отношению к женщине, которую я испытываю, это ненужная,
совершенно излишняя потребность, потому что она представляет собой суррогат
замены музыки. Куда что девалось!. До чего же я не люблю эту бабскую
особенность. Вечером для неё всё было внове, и она себя не контролировала, и её
тело зазвучало. Придя домой, она еще была под впечатлением произошедшего. Но
недаром говорят, что утро вечера мудренее. Утром она взглянуло на всё другими,
трезвыми глазами, оценила все обстоятельства и пришла к выводу, что всё это ей
ни к чему. И тот мой звучащий музыкой образ, который сложился у неё вечером,
когда все кошки серы, при ярком свете дня обернулся сном, миражом,
нереальностью. И утром я выглядел в её глазах совершенно не так, как выглядел
вечером. Никакой музыки больше не было.
"Вот чертова богомолка"- подумал
я, и у меня снова защемило сердце, когда я вспомнил, как остервенело убивал
стрекозу.
29.10.09 г.
Миниатюры | × |
251 | 251 |
252 | 252 |
253 | 253 |
254 | 254 |
255 | 255 |
256 | 256 |
257 | 257 |
258 | 258 |
259 | 259 |
260 | 260 |
261 | 262 |
262 | 262 |
263 | 263 |
264 | 264 |
265 | 265 |
266 | 266 |
267 | 267 |
268 | 268 |
269 | 269 |
270 | 270 |
271 | 271 |
272 | 272 |
273 | 273 |
274 | 274 |
275 | 275 |
276 | 276 |
277 | 277 |
278 | 278 |
279 | 279 |
280 | 280 |
281 | 281 |
282 | 282 |
283 | 283 |
284 | 284 |
285 | 285 |
286 | 286 |
287 | 287 |
288 | 288 |
289 | 289 |
290 | 290 |
291 | 291 |
292 | 292 |
293 | 293 |
294 | 294 |
295 | 295 |
296 | 296 |
297 | 297 |
298 | 298 |
299 | 299 |
300 | 300 |
Миниатюры | × |
201 "Дурак дураку рознь" | 201 |
202 Система с обратной связью | 202 |
203 Первый коммунист | 203 |
204 Без лица | 204 |
205 Путь к свободе... | 205 |
206 Философия и логика управления слоями | 206 |
207 Другого языка они не понимают | 207 |
208 Формулы | 208 |
209 Мессинг, Распутин, Ванга, Христос | 209 |
210 Мораль | 210 |
211 Ошибка Маргарет Тэтчер | 211 |
212 Разговор с умным человеком | 212 |
213 Случай с Фенькиным | 213 |
214 Мы - интеллигенты! | 214 |
215 Ответ автору "Иуды" | 215 |
216 | 216 |
217 | 217 |
218 | 218 |
219 | 219 |
220 | 220 |
221 | 221 |
222 | 222 |
223 | 223 |
224 | 224 |
225 | 225 |
226 | 226 |
227 | 227 |
228 | 228 |
229 | 229 |
230 | 230 |
231 | 231 |
232 | 232 |
233 | 233 |
234 | 234 |
235 | 235 |
236 | 236 |
237 | 237 |
238 | 238 |
239 | 239 |
240 | 240 |
241 | 241 |
242 | 242 |
243 | 243 |
244 | 244 |
245 | 245 |
246 | 246 |
247 | 247 |
248 | 248 |
249 | 249 |
250 | 250 |