-Ты существительное или прилагательное?
-Это еще что такое?
-Существительное - это то, что самодостаточно, прилагательное - это то, что
прилагается к тому, что является для него существительным.
-Ты лучше скажи, по отношению к чему ты являешься существительным и по отношению
к чему - прилагательным. Что это за твоё существительное самодостаточное. Ведь
всякое существительное имеет множество прилагательных, от которых оно зависит.
И, с другой стороны, существительное как реальность определяется через свои
прилагательные.
-Если я прилагательное, то я являюсь им постольку, поскольку
существует нечто, являющееся для меня существительным, то есть существенным.
-Ну, да, и если ты прилагаешься к существительному, то ты делаешь
существительное зависимым от себя. А если так, то если ты являешься
прилагательным для существительного, то ты превращаешь существительное в
прилагательное для себя. Ты прилагаешь его к себе.
-Не без того, но это если только я способен
заставить быть существительное существительным для меня. Ведь в этом случае
существительное становится меньшим для себя.
-Есть в этом и еще одна
сторона. Если есть существительное, то оно является таковым постольку, поскольку
обладает множеством прилагательных. Существительное и отличается от других
существительных набором своих прилагательных.
-Но в принципе это вовсе не обязательно. Наборы
прилагательных могут быть и идентичными. Существительное - это индивидуальное
существование, отличимое от других существований. И существительность и
заключается в индивидуальном существовании.
-Ага, так это
уже другое определение существительного
-Но в этом и состоит его
самодостаточность. Прилагательное не может существовать само по себе, не будучи
приложимо к какому-то существительному. Например, рабочий не может существовать,
не имея работы, капиталист не может быть капиталистом, не имея капитала. Труд и
капитал - это две стороны одного и того же. Не будет одного - станет невозможно
и другое.
-Стоп, здесь мы уже перешли к другой, хотя и близкой теме.
-Это всё из-за собаки.
-Здравствуй, Новый год, откуда здесь взялись
собаки?
-А вот откуда. Случилась любопытная вещь. Это когда я пошёл за
хлебом. Ты же знаешь, что следует совмещать приятное с полезным, в данном
случае, физическую нагрузку с пользой для дела. Я могу взять хлеб в хлебном
ларьке рядом с домом, а могу пойти в ларёк хлебозавода в трёх километрах от
дома. И вот вечер, в смысле, темно, и я иду, и вижу большую рыжую собаку. И тут
я перехожу в состояние транса и испытываю определенные ощущения, но в силу
известного рода тренировки я испытываю эти ощущения не в чистом виде, как это
обычно бывает, а происходит как бы раздвоенность, я впадаю на какое-то время
в состояние транса, и я осознаю, что вошел в него: я не могу определиться, где
я, в какой реальности. То есть эта собака не стала непосредственным
представителем другого случая, так что она от случая не различается,
отождествляется с ним, и по отношению к ней испытываешь все те ощущения, которые
испытывал в похожем случае, помнишь, все эти переносы в психоанализе. У меня же
возникло двойственное состояние, когда ты уже находишься в трансе, и в то же
самое время ты осознаешь, что находишься в трансе. И, конечно, это
обстоятельство затормозило дальнейшее падение в транс, и я спросил себя, что за
вещь включила во мне эта собака. А включила она в работу вчерашний случай.
Это когда я шел мимо бывшего "Красного металлиста", и там во дворе, где красят
машины, стояла девица, и рядом с ней были две собаки, и одна из них такая же,
какую я сейчас увидел. А ты же знаешь, что при хозяевах собаки становятся
агрессивными: с одной стороны, они выслуживаются перед хозяевами, а, с другой
стороны, удовлетворяют свою потребность в агрессии и в мести за унижения, что
одно и то же. То есть для собаки это ситуация, когда "можно", когда она
"имеет право", а между тем за всем этим стоит потребность "мести за свои обиды".
Помнишь, в "Белорусском вокзале" герой Папанова говорит: "И вдруг я
почувствовал, что это - война, и перед тобой - вот он, враг!" И герой Папанова
почувствовал: имею право. Только перед героем Папанова действительно стоял враг,
хотя и моральный, тогда как я в случившейся ситуации оказался "невинной
жертвой". Этот здоровенный пес бросился на меня именно в таком состоянии
приятного представления, что вот он, прохожий, на которого я бы и не тявкнул,
если бы был один, но я знаю, что при хозяине прохожий не посмеет меня ударить. И
вот эта тварь с радостным выражением на морде "я в своём благородном праве"
бросается на меня. Спасибо гравию на дороге, отбился. Разумеется, я
испытал стресс. И испытал стресс именно от двойственности ситуации. В такой
ситуации хочется убить собаку. Но интеллигентность не позволяет. В
такие мгновения превращаешься в такую же тварь, как эта собака, и хочешь
испытать такое же наслаждение, какое испытывала она, когда бросалась на меня.
Дело в том, что если одна сторона руководствуется принципом "всё дозволено,
кроме того, что ограничивается страхом", а на другой стороне стоит принцип
"этого нельзя делать, это не морально", то когда с подобного рода ситуацией "не
моральности" другой стороны сталкиваешься, возникает всё то же инстинктивное
безудержное чувство "имею право", растормаживающее заторможенные агрессивные
импульсы. Не случайно же говорят: "есть упоение в бою". Само же основание для
этого заключается в том, что по отношению к существу, руководствующемуся
принципом "всё дозволено", ты испытываешь ощущения, которые испытывают к
животному. Но на деле это означает, что по отношению к нему ты говоришь себе,
что имеешь право, в свою очередь, превратиться в животное. Помните,
путинское: "мы знаем, в каком мире мы живём". Имеешь право. Но так как "назад
хода нет", то единственный выход - заставить себя делать то же, что делает
животное.
Мой вопрос к себе о причинах дезориентация, которую я испытал,
вызвал образ вчерашнего случая. А что это за случай? Это объект и контекст, в
котором объект выступает. И тут становится ясным значение контекста. Для того,
чтобы иметь дело с событиями одного и того же рода, необходимо, чтобы объект и
его контекст обладали набором соответствующих свойств. Объект вне привычного
контекста будет вести себя иначе. Точно также как контекст без объекта изменяет
свой смысл. Значит, эти вещи нужно различать. В настоящем случае и объект, и
контекст были другими, поэтому возбудившаяся было реакция вчерашнего дня
оказалась заторможена. Однако этот случай позволил сделать важный вывод:
всякий знает, что контекст события вызывает все те эмоции, которые человек
испытывал в своё время в нём. Человек идёт туда, "где был когда-то счастлив", в
попытке еще раз испытать те же чувства. И избегает места, с которыми связаны
неприятные чувства. Но на деле следует разделять все эти вещи: объекты и
контексты, и то, что и контексты, и объекты изменяются.
-То есть не
стоит рассматривать контекст как существительное, хотя сколько угодно случаев,
когда как раз существительное прилагается к контексту. Не будь контекста -
девушки - собака не проявила бы такой агрессии. Существительным для собаки
оказался контекст, она же к нему - прилагательным.
21.11.08 г.