на главную страницу
визитка
темы
индекс: сн
Если с человеком что-то происходит, то причину этого следует видеть в нём самом.
Я даже не скажу, что де у человека возникает мысль, словно неизвестно откуда взявшаяся, и он следует за ней. Толстой говорил, что всё начинается с наших мыслей, хороших или плохих. То есть есть мысль, но самой по себе мысли мало. Мысль имеет еще свои определения. Мысль может быть хорошая и плохая; но она может быть также истинной мыслью или ложной. Хорошая мысль может быть ложной, фантастической, и
может быть плохой, но соответствующей реальности.
Есть в мысли еще одна характеристика: она может быть осознаваемой и неосознаваемой. Под осознаваемой мыслью понимается мысль, истинность которой определяется человеком через посредство множества мыслей, определяющих его картину мира и логику поведения. Под неосознаваемыми мыслями понимаются мысли вне определения её истинностного значения
в картине мира человека.
Наряду с этими двумя видами мыслей существует еще один вид, как бы промежуточный между ними. К ним относятся все те мысли, которые определяются инстинктивным чувством полезности и безопасности.
В одном месте у Ленина
я встретился с одним характерным высказыванием. Видимо, пытаясь ответить на вопрос об истинности положения, Ленин в качестве его критерия выставляет критерий полезности. Видимо, для политика действительно критерий полезности является определяющим. Поэтому одно и то же положение, высказывание, независимо от его объективной истинности, может рассматриваться как истинное или ложное применительно к текущему моменту и наличным обстоятельствам. Важность этого
положения как для выживания отдельно взятого индивида, так и общества в целом,
невозможно переоценить. Там, где осуществляется абстрактный подход к объективной
истине вне оценки её значения для выживания системы, там за этим следует развал
системы. Хотя, с другой стороны, переоценивать этот принцип тоже, конечно,
нельзя.
Однако такой подход имеет ввиду, очевидно, единство объективного и
субъективного, рационального и чувственного. Высказывание Ленина связано с
рационализацией. Мы можем задаться вопросом: а с чем мы имеем дело в отсутствие
рационализаций? В этом последнем случае мы получаем инстинктивно - рефлекторную
реальность. Просто инстинктивно-рефлекторную реальность, критериями которой
выступают чувства, реализуемые животным инстинктом их удовлетворения
в условиях, когда осознание сознания как содержания рефлекторного фона представляет собой
средство удовлетворения инстинкта.
Вот как на подобного рода отношения реагирует Чацкий в "Горе от ума" и реакция на его реакцию Фамусова:
Чацкий (после некоторого молчания) Не образумлюсь... виноват, И слушаю, не понимаю, Как будто все еще мне объяснить хотят. Растерян мыслями... чего-то ожидаю. (С жаром.) Слепец! я в ком искал награду всех трудов! Спешил!.. летел! дрожал! вот счастье, думал, близко. Пред кем я давиче так страстно и так низко Был расточитель нежных слов! А вы! о Боже мой! кого себе избрали? Когда подумаю, кого вы предпочли! Зачем меня надеждой завлекли? Зачем мне прямо не сказали, Что все прошедшее вы обратили в смех?! Что память даже вам постыла Тех чувств, в обоих нас движений сердца тех, Которые во мне ни даль не охладила, Ни развлечения, ни перемена мест. Дышал, и ими жил, был занят беспрерывно! Сказали бы, что вам внезапный мой приезд, Мой вид, мои слова, поступки - все противно, - Я с вами тотчас бы сношения пресек И перед тем, как навсегда расстаться, Не стал бы очень добираться, Кто этот вам любезный человек?.. (Насмешливо.) Вы помиритесь с ним, по размышленьи зрелом. Себя крушить, и для чего! Подумайте, всегда вы можете его Беречь, и пеленать, и спосылать за делом. Муж-мальчик, муж-слуга, из жениных пажей - * Высокий идеал московских всех мужей. - Довольно!.. с вами я горжусь моим разрывом. А вы, сударь отец, вы, страстные к чинам: Желаю вам дремать в неведеньи счастливом, Я сватаньем моим не угрожаю вам. Другой найдется, благонравный, Низкопоклонник и делец, Достоинствами, наконец, Он будущему тестю равный. Так! отрезвился я сполна, Мечтанья с глаз долой - и спала пелена; Теперь не худо б было сряду На дочь и на отца И на любовника-глупца, И на весь мир излить всю желчь и всю досаду. С кем был! Куда меня закинула судьба! Все гонят! все клянут! Мучителей толпа, В любви предателей, в вражде неутомимых, Рассказчиков неукротимых, Нескладных умников, лукавых простяков, Старух зловещих, стариков, Дряхлеющих над выдумками, вздором, - Безумным вы меня прославили всем хором. Вы правы: из огня тот выйдет невредим, Кто с вами день пробыть успеет, Подышит воздухом одним, И в нем рассудок уцелеет. Вон из Москвы! сюда я больше не ездок. Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету, Где оскорбленному есть чувству уголок!.. Карету мне, карету! (Уезжает.) ЯВЛЕНИЕ 15 Кроме Чацкого Фамусов Ну что? не видишь ты, что он с ума сошел? Скажи сурьезно: Безумный! что он тут за чепуху молол! Низкопоклонник! тесть! и про Москву так грозно! А ты меня решилась уморить? Моя судьба еще ли не плачевна? Ах! Боже мой! что станет говорить Княгиня Марья Алексевна!
А вот работа практического критерия истины в чистом виде:
Чацкий Пусть я посватаюсь, вы что бы мне сказали? Фамусов Сказал бы я, во-первых: не блажи, Именьем, брат, не управляй оплошно, А, главное, поди-тка послужи. Чацкий Служить бы рад, прислуживаться тошно. Фамусов Вот то-то, все вы гордецы! Спросили бы, как делали отцы? Учились бы на старших глядя: Мы, например, или покойник дядя, Максим Петрович: он не то на серебре, На золоте едал; сто человек к услугам; Весь в орденах; езжал-то вечно цугом; * Век при дворе, да при каком дворе! Тогда не то, что ныне, При государыне служил Екатерине. А в те поры все важны! в сорок пуд... Раскланяйся - тупеем * не кивнут. Вельможа в случае * - тем паче, Не как другой, и пил и ел иначе. А дядя! что твой князь? что граф? Сурьезный взгляд, надменный нрав. Когда же надо подслужиться, И он сгибался вперегиб: На куртаге * ему случилось обступиться; Упал, да так, что чуть затылка не пришиб; Старик заохал, голос хрипкой; Был высочайшею пожалован улыбкой; Изволили смеяться; как же он? Привстал, оправился, хотел отдать поклон, Упал вдругорядь - уж нарочно, А хохот пуще, он и в третий так же точно. А? как по вашему? по нашему - смышлен. Упал он больно, встал здорово. Зато, бывало, в вист * кто чаще приглашен? Кто слышит при дворе приветливое слово? Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет? Максим Петрович! Шутка! В чины выводит кто и пенсии дает? Максим Петрович. Да! Вы, нынешние, - нутка!
Но это всё - в условиях осознания сознания. Поскольку осознание сознания произошло, можно говорить о мысли как представителе соответствующего сформировавшегося рефлекса.
Однако существует множество ситуаций, когда осознания сознания не происходит. Это случается в условиях, когда какая-то мысль, подкинутая извне, непосредственно выходит на эффекторные пути, минуя осознание этой мысли человеком. Это - то, что
можно назвать гипнотическим поведением. Возникает какая-то мысль, которая начинает реализовывать себя словно независимо от человека, человек как бы превращается в сомнамбулу, спит наяву и видит сны. Вот это и случилось у нас.
У стариков явилась мысль. Всё это произошло независимо от меня, мне слова не было сказано вплоть до того момента, когда дело было уже сделано и хода назад как бы нет
хотя бы уже потому что старики в своём пункте и ни на какие разговоры и обсуждения и убеждения не идут. Пока я сидел в своей комнате, закрывших от всех и строчил свои опусы, за моей дверью происходили события, которые расхлёбывать придется уже не им, а мне.
Вдруг в один не слишком прекрасный день они мне объявляют, что они усыновили семерых мальчиков. И весь празднично- восторженный вид
их говорит о том, что они совершили благое, святое дело. Ну, может быть, да. Может быть, их можно понять, потому что они живут уже как бы в двух мирах: в этом, физическом мире лишь какой-то своей маленькой частью, а в основном уже в мире потустороннем, в мире, т.ск., духов, и в мире духов это выглядит так, что они совершили благое и святое дело, за которое, когда они окончательно в него переместятся, им воздастся. Конечно, всё это я могу понять. Но вы же видите, что этот мир духов оказывается живущим на земле.
И вот я наблюдаю
"явление христа народу": являются семеро молодцов "кавказской национальности" от двадцати до тридцати лет и направляются в отведенную им комнату. А вы же знаете особенность людей
этой культуры. Они нормально разговаривать не умеют. Они кричат, так что создается впечатление, что они кричат потому, что их не покидает ощущение. что в противном случае их не услышат. Это одно. И второе то, что размышлять про себя они словно бы и не умеют. Всё их размышление выражается во всевозможных диалогах, трилогах и т.д. А если учесть, что речь у них своеобразная,
вызывающая такое ощущение, как
будто телега по булыжной мостовой едет, и всё это без всякого перерыва, то это
вам может и не понравиться.
Ребята меня успокаивают: "В конце концов, это их,
стариков, дело. Они заварили кашу, они пусть и расхлебывают". Эта мысль в первый момент поражает меня как выход из положения. Я думаю: и правда, мне то что до всего этого. А потом думаю: нет. Ведь это же старики, а "бедного актера обидеть каждый может", так что этот номер у меня не проходит, и хочу я этого, или не хочу, а придется всё брать на себя.
23.05.08 г.