на главную страницу

   

0268.196  Сфера бессознательного

Бессознательное осуществляет управление сознанием

        Является обычной точка зрения, согласно которой бессознательное знает гораздо больше сознания. Я утверждал, что сознание знает или может знать всё. Но при всей важности этого положения  это - всего лишь половина дела. Другая половина дела заключается в вопросе об отношениях сознания и бессознательного. И наблюдение неожиданного случая, на мой взгляд, позволяет утверждать, что сознанием управляет бессознательное, и именно т.о., что бессознательное предоставляет материал восприятию сознания посредством того, что фактически задает ему  чувственную реальность, точнее, ту её часть, которая должна  оказаться в фокусе восприятия сознания с тем, чтобы сознанием была выполнена предназначенная ему часть создания программы сознательной реализации бессознательного. А такой сферой восприятия является не только то, что мы воспринимаем во внешности, на что в ней обращаем внимание, но и то, какие эмоции испытываем, какие мысли приходят нам в голову,  всё то содержание потока сознания, который обусловлен теми данными, которые бессознательное выносит на поверхность сознания.


   Сфера сознания в узком смысле - это сфера осознания непосредственного восприятия. Сфера сознания в широком смысле - это также сфера самосознания, рассудка, разума.  Сознание в широком смысле ориентировано на внешнюю среду, на свойства объектов самих по себе, и при этом к самому носителю сознания сознание также относится как к внешнему физическому существу, с которым для сознания связываются, в первую очередь, вопросы его выживания и безопасности. Поэтому физиологической основой сознания в этой его функции в качестве противовеса функции непроизвольности бессознательного является торможение. В этом смысле "человек разумный" - это в идеале человек, у которого целиком вытеснено бессознательное из сферы его реальной жизни в область его внутренних состояний, мишенью атаки которых, в качестве следствия такого вытеснения, становится его органика.
    Что представляет собой сфера бессознательного, является ли она принадлежащей  субъекту как его носителю, с одной стороны, или, с другой стороны, существующему вне его полю, которое образовано множеством бессознательных полей людей. Поля, на которое действуют люди и которое действуют на людей. Может быть, само это поле характеризуется собственной активностью, являя собой сферу борьбы более глубинных сил - всё это - модели, которые призваны объяснить время от времени проявляющийся опыт, который трудно понять с точки зрения простой случайности в силу слишком явно проявляющейся в событиях целесообразности.


   Непроизвольное поведение человека характеризуется тем, что человек в нём воспринимает себя не как физическое, а как духовное существо. Для него тела не существует. Во всяком случае, тело не представляется ему в качестве безусловного условия его существования.
    Основанием непроизвольности является с физиологической стороны возбуждение.
   Мой опыт показывает, однако, что всё то, что сначала рассматривается как действие неких "потусторонних сил", хотя бы они и прикрывались псевдоматериалистической терминологией, в действительности объясняется вполне материальными закономерностями. С этих двух точек зрения и будут рассмотрены события, связанные  с притязаниями на "честь и достоинство" некоторых людей.
    Предыстория случая, который мы сейчас рассматриваем, такая. Некоторое время тому назад у меня возникла мысль написать рассказ о человеке, который при жизни становится фактическим трупом. Рассказ я решил назвать "Смерть мертвеца". Так как рассказ пишется сам собой, ему не нужно только мешать, то в него затесались эпизоды из реальности, которые происходили в схожих обстоятельствах. И в текст были вставлены настоящие имена людей и в точности их действия и слова, которые ими произносились в своё время и которые вызывали во мне приступы рвоты. Иначе писать невозможно, так как малейшая ложь, малейшее несоответствие действительности всё обрушивает. В этом смысле в целом в рассказе нет ни слова лжи, несмотря на всю кажущуюся экстравагантность сюжета. Я написал рассказ, и забыл о нём.
   И вдруг наступают события, изложенные  мной в тексте "Давид Оганесович". Я пребывал в полнейшем недоумении и, как видно из текста, даже наивно возгордился тем, что совершенно незнакомые мне люди увидели в рассказе себя и возмутились. Когда Администратор указал мне на способы возможного удовлетворения  претензии, я пребывал в полнейшем недоумении - о чем он говорит, о какого рода оскорблении  чести и достоинства?
    Возникла ситуация довольно анекдотическая. Какой должна была бы быть сознательная реакция на возникший раздражитель? - Немедленно обратиться к источнику, определить в нём место, в котором может иметь место оскорбление чести и достоинства некоторых лиц, и, если оное будет обнаружено, как говорится, извиниться и покаяться. Это с точки зрения рассудка. И совершенно такой же должна была бы быть реакция и в условиях  измененной формы сознания, а такая форма сознания должна была, во всяком случае, в самый первый момент, возникнуть.
    А как вы думаете, захотелось бы мне раскаяться в той правде, которую я написал? Нет, не захотелось бы. Но  ведь сознание моё трусливо,  и я немедленно поджал бы хвост, пожалуй, и обкакался бы. Меня бы обуял дикий   страх перед законом, на законность которого рассчитывать не приходится, ибо закон - это право сильного, а я привык ощущать себя в этом мире мошкой, бесконечно малой величиной, нулем.  И т.о. всё это дело для моей психики  кончилось бы кисло.  А моему бессознательному это совершенно не нужно было, ибо моё бессознательное гордо не в меньшей степени, чем моё сознание униженно. Бессознательному можно быть гордым, потому что оно существует по ту сторону материальной социальной реальности, и это при том, что оно всё о ней знает, оно свободно. И материальная реальность не может на него действовать так, как она действует на сознание живущего, то есть вызывать в нём страх. 
   Следствием действия бессознательного явилось то,  что в памяти у меня  возникла только фабула, относящаяся к Максиму. Я был глубоко убежден,  что в рассказе, кроме этой фабулы,  больше ничего нет. Возникла  амнезия всех тех средств, которые в рассказе  использовались.
   Реакцию сознания человека, у которого доминирует возбуждение на такие урезанные бессознательным данные,  нетрудно предсказать, и это прекрасно знает ставшее доминантой  бессознательное, обеспечивающее энергетику  возбуждения. Реакция сознания автора, замкнутого на бессознательное, это реакция  возмущения, связанная с его убеждением, что в рассказе - всего лишь одно лицо, и автор прекрасно знает, с кого списан этот образ. Здесь сознание "в своём праве", оно знает, как действовать.

    Я читаю претензию Давида Сагитовича и определяю его психологическое состояние   как в высшей степени истерическое,  а истеричность - это вообще характеристика  вора, человека, который ворует, не может не воровать и который хочет спокойно, чтобы ему никто не мешал, воровать и дальше, и при этом готов на всё, чтобы это обеспечить. Я понимаю психологическое состояние этого человека, но моё сознание исходит из тех данных, которые у него есть, и оно полагает, что это пишет человек, так или иначе ухаживающий за своим родственником, который решил, что речь идёт именно о нём и что на него автор наговаривает.

   После моего ответа Админу я получаю от последнего второе письмо, в котором он говорит о способах выхода из положения. На часть, связанную с фамилиями, я не обращаю внимания, потому что у моего сознания  никаких фимен, кроме Максима, в рассказе нет, так что прямым образом обидеть я никого не мог.
   Затем я читаю второе послание Давида Сагитовича, написанное в том же истерическом духе,  которому кровь из носа нужно, чтобы рассказ был убран, и за которым маячит страстное желание мести рассказчику. Всё это выражается в виде смеси блефа и трусости. Блеф, связанный с ФСБ, и одновременное перечисление статей УК говорит о том, что эти люди почитывают уголовный кодекс, а кто же его еще и почитывает, как не те, кто опасается загреметь под ту или другую его статью. Так что это - публика, которая должна находиться ниже некоторого уровня, в области, в которой действует уголовный кодекс и под действие которого они могут подпасть. Словом, это - люди  из подполья.
   А людям из подполья афиширование ни к чему. И моё сознание это прекрасно понимает.И я пишу ответ Админу, повторяя уже сказанное и говорю, что опубликую переписку. После этого я считаю, что вопрос исчерпан.
   В свою очередь, Админ, получив моё письмо, не мог не увидеть в моём  письмо  отписку, и это обстоятельство не могло не вызвать в нём досаду, реакцией на которую явилось письмо, в котором  он  написал, что не удовлетворен моим ответом, и будет вынужден либо дать Давиду Сагитовичу мой адрес, либо закрыть блог.
   Но вот что замечательно: я не открывал в этот день почту. Не было желания. Бессознательное говорило, что не следует этого делать. Когда же у меня возник, наконец, импульс открыть почту, то в ней присутствовало  письмо Админа, в котором содержался отказ Давиду Сагитовичу в удовлетворении, так как он так и  не указал, в чем же именно заключается оскорбление чести и достоинства и каких именно лиц.

   И после этого и я, кажется, мог успокоиться и забыть об этом случае. Но моё бессознательное знало, что дело не закончено. И поэтому только теперь я "почему-то" беру рассказ и начинаю его читать с начала до конца, и только после этого понимаю, где и в ком в нём собака зарыта.
   У Давида Сагитовича недостало то ли смелости, то ли нахальства назвать фамилию и заявить,  что осуществлен поклеп. То есть пойти с открытым забралом. Впрочем, оно  и понятно. Сказать это вслух Давиду Сагитовичу невозможно, потому это значит окончательно высветиться. Пойти уже не на блеф, а на настоящий  скандал. А ведь ну-ка как автор рассказа  не испугается и скажет: "А подать сюда Ляпкина-Тяпкина". Так рисковать Давид Сагитович не может.  Человеку из подполья никак нельзя показываться на свет божий в неглиже. Это и неприлично, и не по человечески, ибо для чего же еще человеку и дана одежда, как не для того, чтобы скрывать свою наготу.

   Но вот о чем я подумал. Я подумал, что Давид Сагитович и те, на которых он намекает - очень порядочный герой нашего времени. Потому что я  с трудом могу понять поведение Давида Сагитовича, и его поведение заставляет придти к совершенно парадоксальному для нашего безмысленного времени выводу, что не всякому приятно, когда  его раздевают. Потому что это нравится пусть не всякому, но ведь многим. И настолько многим, что среди них трудно найти "не всякого". Потому что любят голеньких, а не одетых.  И еще потому,  что в наше продажное время реклама - двигатель торговли, и нет человеку ничего более приятного, как показаться на публике голым, поскольку иначе как  узнают о его достоинствах?
    А тут вместо благодарности за рекламу получаю истерику. Нет, что ни говорите, а Давид Сагитович -  исключение из правила. Или это у него проявление синдрома старого социалистического времени, когда за приведенные в рассказе слова можно было загреметь под фанфары?
   Впрочем, нет, скорее всего, я, по своей бесконечной наивности, и тут ошибаюсь, и вся истерика Давида Сагитовича связана с тем, что он или, по крайней мере, те, на которых он намекает, непременно хотят чувствовать себя порядочными людьми, и чтобы их за таковых и принимали. То есть идет вор, а всё вокруг умиляются: ах, посмотрите, вот идет порядочный человек. Но  если так, то уж, конечно, всякий, кто не ворует - это должен быть непорядочный человек, это плохой человек, это плохо. Ибо он подозрителен уже тем, что не ворует. Кем же он еще может быть? - понятно, плохим, падалью, одним словом - непорядочным человеком. И вот это, я думаю, правда. Её  и высказал в своих претензиях Давид  Сагитович. 

   И всё же... и всё же  вот так вместо признательных слов за бесплатную  рекламу получить такую реакцию... это, знаете ли, нельзя воспринять иначе, как Неблагодарность. Это обидно. Не даром, видно, говорят: не делай добра, не получишь зла. Ведь основа нашей жизни - деньги. Если вас народ знает, то народ к вам и идёт.  Испытывая оскорбленные чувства, я изменил данные одного человека на данные другого. Может быть, хоть он будет мне благодарен. 


   Меня не покидает ощущение, что всё моё поведение во время описываемых событий обусловлено  существующим  механизмом, который управляет  и моими эмоциями, и моими действиями, и моими мыслями, я же сам со всем моим сознанием являюсь всего лишь марионеткой в его руках.  После того, как я полностью прочитал рассказ, моё бессознательное отключилось как исполнившее свою миссию, а моё сознание в целях безопасности тут же  изменило имена в рассказе.

   10.04.10 г.

 Миниатюры ×
151 О свободе воли 151
152 Бессознательное 152
153 Патрифрх Кирилл в Ростове 153
154 Ленин в мавзолее 154
155 Кто что говорит,тот то и делает 155
156 Проотивно 156
157 Прерывность сознания 157
158 Невидимая сторона сознания 158
159 Молчание музыки 159
160 Из дома в дом 160
161 Государство и общество 161
162 Ржачка напала 162
163 Счастье 163
164 Смычка любви к себе и воровства 164
165 Кусок мяса 165
166 Вытеснение 166
167 Два дня из жизни предателя 167
168 Агрессия 168
169 Не сошлись левыми полушариями 169
170 Нравственный закон и свобода 170
171 Приколист 171
172 Деньги 172
173 Всё дозволено 173
174 С другой планеты 174
175 Тянет 175
176 Чёрная дыра 176
177 Множественность причин 177
178 Инстинкт и сознание 178
179 Миражи и реальность 179
180 Надрывы 180
181 Торможение 181
182 Правила 182
183 Кто закрывает скобки? 183
184 О восприятии физических излучений 184
185 О дыхании 185
186 Человек и его натура 186
187 Грязненький 187
188 Цивилизация, мысль, государство 188
189 Бестолковщина 189
190 Ирод не нашего бога 190
191 Уходят люди 191
192 Следуя за мужчиной и женщиной 192
193 Давид Оганесович 193
194 Социальная база бандитизма... 194
195 Рынок и демократия 195
196 Сфера бессознательного 196
197 Тузик 197
198 День рождения 198
199 Страсть 199
200 Иван-да-Васька 200
×