на главную страницу
визитка
назад

Тифоанализ Ю.Вагина

(Доклад Скляра с приложенными к нему замечаниями Доктора)

   Иногда слушаешь кого-нибудь и удивляешься, и как бы даже не понимаешь. Но самое удивительное, пожалуй, заключается в том, что другие так совершенно не думают, а совсем напротив, как бы  восхищаются и принимают. То есть то, что человек сказал свысока и самоуверенно, обладает убедительной силой, так что слушатель так и принимает, что человек выше его, и ему и нужно смотреть поэтому снизу вверх, и делает он это как бы с удовольствием, как бы и ждал, что появится кто-то такой, которому можно будет аллилуйя петь.
   Сначала мне действительно так казалось, что это высокомерие и неуважение. Но эти вещи каждый воспринимает, наверное, по своему, и когда он слышит эти вещи, он, пожалуй, и ставит себя не по другую сторону, а по ту же самую, что и выступающий, и это его не унижает, а возносит. А я, выходит, ставлю себя по другую сторону, и воспринимаю это как плевок в мой адрес, и это мне неприятно. А почему же я не ставлю себя по ту же сторону, что и выступающий? Не потому ли, что мое величие не может даже допустить сравняться с другим, и мне невыносимо то, что кто-то сказал то, что должен был, может быть, сказать я, а не он. Но я человек скромный, и молчу, а он может сказать о себе то, что он о себе думает. Не потому ли у меня возникает чувства стыда и неловкости,  что я проигрываю из-за своей скромности, из-за нежелания показаться нескромным и этим обидеть "малых сих"? Словом, я то, что называется, исхожу  завистью, глядя на то, что смеет сделать другой и чего не смею сделать я.
 
   Феофанов всё жаловался на преследующие его трудности, и у Скляра, видимо, нервы не выдержали, и он вышел с докладом. Но вот начал он как-то странно, как-то не к месту. Я потом подумал, может, он книгу пишет, потому что начал он так, как будто выступал не перед довольно узкой аудиторией "сотоварищей", а перед каким - нибудь официальным форумом. Впрочем, судите сами.
    Ниже помещен текст доклада Скляра с замечаниями, которые были сделаны по его ходу Доктором.
    Да, в  докладе я выделил   коричневым цветом текст, который является отклонением от заявленной темы и относится к продолжению дебатов по докладу Авдеева. Я, скорее всего, включу эту часть также и в дебаты.
    Вообще же у меня возникло  ощущение, что участники конференции непроизвольно стремятся отойти от заявленной темы. Об этом можно судить также и по докладу Скляра, который фактически посвящен способам критик теорий на примере "Тифоанализа", а не собственно рассмотрению "влечения к смерти")
   

Предварение

    Известно, что авторы любят читать по преимуществу самих себя. Чтение других авторов, особенно из родственных областей, является ревнивым, настороженным и завистливым, настроенным на отрицание всего того, в чем они могут видеть конкуренцию своему собственному творчеству. Разумеется, я не являюсь в этом отношении исключением.
    Вместе с тем, осознание того, что это отношение, являющееся инстинктивно - рефлекторным и полезным в отношении выживания автора в качестве животного, представляется отчасти недостойным   автора - человека, поскольку для людей якобы характерно сотрудничество; осознание этого обстоятельства формирует импульс, тормозящий проявление эгоистических устремлений,  что, в свою очередь,   ведет к  проявлениям романтизма,  которые закономерно заканчиваются чувством неутоленной,  оскорбленной и обиженной добродетели.
    Так как практический опыт показывает, что правильно понятая и хорошо разыгранная корысть эффективна, а романтизм заканчивается нервными расстройствами, то я в своих заметках и буду исходить из собственного эгоизма, который заявляет, что в тексте мне следует искать то, что может оказаться полезным  или интересным для меня,   и  поэтому на текст В. я и буду смотреть с моей собственной колокольни. Другими словами, моя забота - это я сам, и прорабатываемый мной текст имеет ввиду мои собственные интересы и не имеет ввиду ни специально хвалу, ни критику автора. Если же эти заметки заинтересуют кого-то еще, то тем лучше.

    Так как В. переходит от дуализма Фрейда к монизму тифоанализа,  я начну с определения того и другого в том виде,   как  они звучат в официальном диамате,   и затем остановлюсь на способах критик теорий.

Монизм и дуализм

    Монизм и дуализм в философском энциклопедическом словаре 89 года определяются сл. о.:
    "Монизм - способ рассмотрения многообразия мира, исходящий из одного начала, единой основы (субстанции) всего существующего и построения теории в форме логически последовательного развития исходного положения. Противоположность монизма - дуализм, признающий два независимых начала, и плюрализм, исходящий из множества начал. Главную проблему филос. М. составляет понимание взаимоотношения материального и идеального, предполагающего решение основного вопроса философии... Идеалистический М. сталкивается с принципиальной неразрешимой задачей рационального объяснения "сотворения мира" мира сознанием... Метафизический материализм, пытаясь связать идеальное непосредственно с природой, не может объяснить как возникновение идеального из материального, так и превращение идеального в материальную силу.
   Последовательной формой монизма является диалектический материализм, соединивший принцип материального единства мира с принципом развития" Согласно д.М., в основе качественного разнообразия явлений природы, общества и человеческого сознания лежит материальная субстанция, развивающаяся материя. "
    "Дуализм - философское учение, исходящее из признания равноправными, не сводимыми друг к другу двух начал - духа и материи, идеального и материального... Дуализм развивал Кант, который рассматривал сознание как деятельность, упорядочивающую данные опыта по своим собственным, независимым от внешнего мира законам - в соответствии с априорными формами чувственного созерцания и рассудка. Отвергая все формы дуализма, диалектический материализм утверждает материалистический монизм".

    Разумеется, отношение к дуализму и монизму в диамате характеризуется традицией. И благодаря усилиям политиков эта традиция настолько укрепилась, что диамат превратился в своего рода библию, а "ученые" - в толкователей этой библии.

    Ученый - толкователь "библии" представляет собой дрессируемое и уже в силу ущербности своего положения - обижающееся и как следствие  агрессивное  животное.
   Я совсем не против того, чтобы человек исповедовал диалектический материализм в какой бы там ни было  его форме. Но человек должен   к этому придти. Тогда он будет знать, что это такое. Тогда это будет иметь практическое значение, для него, во всяком случае. Иначе мы получаем начетчика, что-то в роде собаки-математика в цирке, которая прогавкает вам столько раз, сколько вы, её дрессировщик и её хозяин, ей закажите.
    Последнее замечание представляет собой знак: этот текст не для цирковых собачек.

Критика теорий

    Возможные принципы критики всякой теории заключаются в следующем.
    1. Пусть существует какая-то теория. Теория создавалась для объяснения какого-то множества видов фактов. Она на них работает.
   Если теория работает на фактах, для которых она создавалась, то вы, творец собственной теории в противовес теории, из которой исходите, не можете сказать, что она ошибочна в своей основе, поскольку она, опираясь на свои основы, работает.
   Если вы создаете собственную теорию, то возможно, что теория, из которой вы исходите,  является частным случаем вашей теории. Тогда истинность вашей теории не колеблет истинности теории, из которой вы исходили, более того, исходная теория выступает в качестве критерия истины вашей теории в том отношении, что ваша теория не должна ей противоречить, то есть в ней должны выполняться закономерности исходной теории, естественно, в новой теории иначе понятные и как частные в ней..

    2. Вы создаете свою теорию по принципу противопоставления. Например, вы читаете Канта материалистически. Кант - идеалист. Что такое идеалист? - это человек, лаборатория которого находится у него в голове. Кант описывал то, работу чего он, как и всякий идеалист, находил в своей собственной голове. Объектом его рассмотрения были его собственные мозги, закономерности и особенности их работы так, как они являются в феноменологии   в процессе   обработки ими чувственного материала и материала мышления. Не случайно идеалистические теории при их всевозможных претензиях на физический мир всё же,  в конечном счете, занимаются  теорией познания, процессами отражения мира так, как они являются на феноменологическом уровне. Но так как вы - материалист, то вы вообще не можете понять, о чем говорит Кант, поскольку в вашей чувственно - материальной  практике вы этого не обнаруживаете, а что такое феноменология, вы не представляете или не умеете ею пользоваться. Другими словами, вы читаете Канта материалистически.  Вы громко выступаете против идеализма Канта, потому что для вас идеализм - это не способ познания того, как и  при помощи чего вы познаете, и не способ овладения аппаратом познания, а что-то в роде галлюционирования, Основываясь на данных чувственной практики вы заявляете, что сознание не может упорядочивать мир по своим собственным, присущим ему законам. Что законы, в соответствии с которыми оно действует, отражают законы внешнего материального мира.
    Если бы вы действительно были диалектическим материалистом, вы бы подумали о том, что основанием деятельности сознания является механизм мозга, который, конечно, функционирует на основании характерных для него законов, что противоречия между тезисом о том, что сознанием отражается логика среды и что сознание действует по своим собственным законам, этого противоречия нет, так как законы внешней среды отражаются в рефлекторных схемах, наиболее общие формы которых закрепляются рядом поколений и превращаются во  врожденные и которые сознание в своей деятельности применяет или которыми обусловлена деятельность сознания и которые исторически могут изменяться в соответствии с кардинальными изменениями внешней среды.
   То же самое, но с точностью до наоборот, можно утверждать и об идеалисте, идеалистически прочитывающего тексты материалиста, поскольку мир идеалиста - это та или иная форма духовного мира.
   Необходимо уяснить, что отношение к миру с доминированием материалистической либо идеалистической позиции, то есть доминированием  позиции чувственно - практического, действенного отношения к реальности либо  позиции её наблюдения и (раз)мышления о ней, это отношение  определяется психофизиологической конституцией субъекта, то есть является вещью врожденной ("он таким родился"), отражающей его материальную структуру.

Если привязываться к последней, к нервно-мозговым структурам,   имея ввиду доминирующую, а, более точно, определяющую сторону в человеке, не просто объясняющую либо действующую,   каковыми являются по-видимому левое либо правое  полушарие у праворукого человека, но в целом определяющую сторону нервно-мозговых структур сверху донизу, начиная с  полушарий, переходя затем от переднего мозга к среднему, заднему, продолговатому и спинному - и рассматривая всё это как целостную систему, которой обеспечивается, с одной стороны, функция реагирования, и с другой - отражение этой функции, и которой обусловливается противоположность левой и правой сторон управляющих нервных структур в зависимости от доминирования в них сенсорной или моторной части, то мы должны будем убедиться, что это определено программой, заложенной в человеке от рождения.
   Отношения между противоположными сторонами нервной системы принципиально аналогичны отношениям между полушариями. Более того, отношения между полушариями, такие, какие они есть, возможны только благодаря функционированию нервной системы в целом. В частности, любой акт, как мыслительный, так и двигательный. невозможен без участия эмоций, которыми определяется существенно как энергетический заряд мыслительных актов и действия, так и их вектор, а эмоции ведь связывают  с лимбической системой На рис. 1. мной представлено отношение между двумя полушариями. Обозначения: лп - левое, пп - правое полушария; 1 - действие левого полушария на правое. 2- отражение(наблюдение) действия правым полушарием. 3- управляющие команды левого полушария правому. 4 - восприятие правым полушарием команд левого полушария.

   В опытах с расщепленным мозгом осуществляется действие правого полушария  и объяснение последним действий левого. Данные в этом случае берутся не через посредство их связи через мозолистое тело, а   от рецепторов, а также делаются выводы на основании причинно-следственных отношений. По логике вещей в интактном мозге  схемы правого полушария отражаются в виде правил, на основании которых действует левое. Эти правила выступают для субъекта в качестве в качестве непосредственно данной истины.

   Затем, я хочу обратить ваше внимание на следующее. Если мы будем рассматривать  противоположность коры каждого из полушарий относительно центральной борозды, то мы должны будем утверждать доминирование в нём либо моторной, передней части, либо сенсорной, задней.  В зависимости от доминирования той или другой части мы получаем две противоположные схемы реагирования систем с обратной связью: схему, в которой доминирует моторная часть, и схему, в которой доминирует сенсорная часть. На рис. 2 мной представлено это деление. На нем ПЛП - передняя часть левого полушария, ППП - передняя часть правого полушария, ЗЛП, ЗПП -соответственно задняя часть левого и правого полушарий; мч, сч - моторная, сенсорная части. На рис. 3 показаны формально возможные отношения доминирования этих схем в обоих полушариях. Обозначения на нем: МЛП, СПП, МПП, СПП - соответственно моторная часть левого, сенсорная правого, моторная правого, сенсорная левого полушарий. П, С - соответственно положенная, снятая стороны Какие из этих пар отношений реализуются и как - вопрос.
   Теперь я могу связать эти две вещи - понятия положенной и снятой стороны противоположностей и понятия прямой и обратной связи в системе с обратной связью. Именно, сторона, которая положена, выступает в качестве прямой, действующей связи, сторона, которая снята, выступает в качестве обратной связи.

   Если следовать заложенной в системе логике, то если положение МПП, то мы получаем непроизвольное рефлекторное действие, определенное моторикой. В результате этого действия получаем изменения в сенсорных данных. То самое элементарное отношение, которое при этом реализуется, есть отношение между схемой действия и изменением данных сенсорики. Поэтому для данной структуры действия характерно преобразование исходной сенсорики в результирующую. Т.о., получаем формулу: если по обратной связи идет сенсорный ансамбль А, и в результате моторного непроизвольного действия он преобразуется в сенсорный ансамбль В, то мы получаем изменение В - А = ∆; т.о. Если Д- действие, А - исходный ансамбль, В - результирующие, то Д(А)=В. Если д- конкретное действие, а - конкретный ансамбль, в - результирующий ансамбль, то д(а)=в. В данном случае действия Д являются исходным пунктом, который преобразует сенсорный мир. В этой случае действие никак не регулируется, ничем кроме самого себя, не определяется. Оно может быть случайным и, т.о., случайно определяет реальность. получая ответы от сенсорной части и на этой основе изменяя моторику. Эта схема в психофеноменологическом плане выглядит так: "Попробую сделать так и посмотрю, что из этого получится. И т.о. в этой схеме устанавливается соответствие между моторикой как исходным, причинным пунктом процесса и получаемым результатом - преобразованием исходной ситуации в результирующую.

Либо же отношение противоположное: имеют место воздействия внешней и внутренней среды и получаемые реакции на эти воздействия со стороны моторной части. В этом случае устанавливается соответствие между воздействием на нервный аппарат, и реакцией нервного аппарата на воздействия. Причиной в этом случае является не собственная активность нервного аппарата, как это имеет место в первом случае, но активность внешней и внутренней среды, причем, внутренняя, телесная среда, уже предполагает существование сформированных (врожденныx) схем  управления,   регулирующих основные функции организма и тем самым определяющие критерии, лежащие в конечном счете во всех реакциях организма.

   Модель отношений между двумя противоположными частями нервной системы на примере больших полушарий.
   Модель основывается на идее, что одно полушарие является действующим, рефлекторным, бессознательным, другое полушарие является объясняющим, и в этом смысле сознательным, или, другими словами, одно полушарие является чувственно, непосредственно отражающим, другое - опосредованно, "рационально", объектно отражающим. Т.о. двумя полушариями отражается два взгляда: взгляд извне и взгляд изнутри С другой стороны, этот взгляд извне и изнутри может рассматриваться т.о., что он принадлежит правому полушарию и представляет собой, с одной стороны, восприятие его рецепторами данных извне, и получение этих непосредственно чувственных данных изнутри. В этом смысле функция левого полушария - преобразованние физиологических процессов в феноменологические на уровне ощущений и чувств, отражающих функционирование рефлекторных схем, и, соответственно, правым полушарием осуществляется отражение этих феноменологических объектов и перевод их на рациональный уровень (язык)
   Основное правило, характеризующее отношение между противоположностями, заключается в следующем: в правом полушарии формируются рефлекторные схемы. Для левого полушария рефлекторные схемы отражаются в виде правил действия и мышления. Рефлекторные схемы с их содержанием выступают для правого полушария в качестве непосредственно данной чувственной реальности, формируя т.о. образ левого полушария, которое, т.о., "не видит" и "не знает" себя. Оно - такое, какое оно есть, поскольку оно и в своих частных, и в своих общих отношениях оказывается привязано к формируемым рефлекторным схемам.
   Итак, еще раз: рефлекторные схемы правого полушария задают правила действий (объяснений, пониманий) для левого полушария. они выступают в качестве непосредственно данных ему и непосредственно истинных схем, определяющих как правила  его рассуждений, так и критерии истинности. Т.о., за любым рациональным правилом лежит соответствующая рефлекторная схема.
   Необходимо различать тот вид, в котором хранится рефлекторная схема, представляющая собой программу, и то, как она функционирует. Актуализированная рефлекторная схема включает в свою работу всю нервную систему, во всяком случае, те её части, которые необходимы для выполнения работы рефлекторной схемы - моторные, сенсорные, эмоциональные и т.д.

   На рис.4 представлена схема цикла отношений
   Работа схемы.
   1. Непроизвольный цикл (Случай, когда действие осуществляется раньше, чем  человек  успевает подумать о том, что он делает).
   Непроизвольный цикл осуществляется при доминировании правого полушария. Осуществляется рефлекторная схема действий РД, ход выполнения которой контролируется обратной связью КРД.
   Это действие наблюдается и объясняется левым полушарием. (Здесь необходимо указать на то, что наблюдение и объяснение левым полушарием действий правого в свою очередь является активным действием, которое характеризуется следующими признаками. В своей полной, развернутой, первоначальной форме оно  выражается в речевой деятельности, которую субъект должен услышать, воспринять и осмыслить, а это всё - активные процессы, характеризующие работу левого полушария. По мере развития и овладения как речью, так и используемым в речи понятийным аппаратом громкая речь преобразуется во внутреннюю, а еще позже внутренняя речь редуцируется и превращается непосредственно в мысль, сливается с мыслью. Особенность этого процесса состоит в следующем. Если нет речи, то тот непосредственный процесс, который может быть назван мыслью, "пролетает", проходит в виде не декодированного сообщения, представленного соответствующим отношением между чувством и ощущением.
   (В свою очередь, необходимо указать также на отношение между ощущением и чувством как феноменологическими факторами явления работы рефлекторных схем: ощущение дает информацию о внешней и внутренней среде организма. Чувство есть выражение соответствующих характеристик элементов со стороны их значения, а также величин рассогласования как во внутренней, так и во внешней среде. В этом смысле, рефлекторный процесс может быть описан в терминах ощущений и чувств на основе элементов, данных в ощущениях, и соответствующих им чувств, определяющих векторы и энергетику рефлекторных процессов относительно прообразов этих ощущений)
   Т.о. громкая речь в процессе своего построения представляет собой отражение, осмысление, прочувствование непосредственного процесса, который расшифровывается как мысль. Поэтому за тем, что называют мыслью, стоит непосредственный чувственный процесс, в соответствие с которым приводится речь. Всё это имеет смысл и значение лишь постольку, поскольку сохраняется это соответствие между речью и стоящей за ней непосредственной чувственной схемой выражаемой речью мыслью.

   Им же определяются соответствия и рассогласования, которые по связи "Д" передаются правому полушарю в виде команд, разрешающих дальнейшие действия в случае соответствия, и торможения их  случае обнаружения несответствий объяснения (понимания) реальности вызывается ОИР. (см. замечание  6)

    Два полушария мозга не могут не быть противоположно заряжены т.о., и этим определяется характер отношений с внешней и с внутренней  средой, то есть отношение к внешности и отношение к самому себе:
   если в "объясняющем" полушарии доминирует моторика, и это полушарие доминирует, то мы получаем мыслительный действующий тип, который относится как к внешней среде, так и к самому себе как к вне его существующему объекту, вектор его сознания направлен во вне от управляющий системы, то есть нервных структур.
     Так как правое полушарие при этом заряжено противоположным образом, то доминирующей моторике одного полушария будет соответствовать доминирующая  сенсорная часть действующего  полушария. (см.замечание 5)

Отношения в системе действующего полушария  являются перевернутыми относительно объясняющего, и мы получаем двойственность вот какого рода: если это новое воздействие, то оно отражается моторикой на основе существующих врожденных критериев безусловных рефлексов. Если же это воздействия, по отношению к которым выработаны схемы (левым полушарием), то ответная реакция будет соответствовать привычкам, то есть приобретенному стереотипу.
   Если в объясняющем доминирующем полушарии доминирует сенсорная часть, что получаем чувствующий тип. Вектор сознания в этом случае направлен внутрь управляющей системы. моторика строится как результат анализа характера воздействий и её действия   являются функций от напряжений, вызываемых во внутренней чувственной среде внешними воздействиями, устраняющей возникшие в результате воздействий напряжений. Отношение в этом случае как к внешности, так и к внутренней среде является субъективным.
   (Замечание относительно воздействий:
   Любое воздействие характеризуется одной из двух особенностей. Воздействие вызывает в системе изменения до тех пор, пока оно длится, и изменения изменяются с изменением воздействия; с прекращением воздействия система возвращается в исходное состояние.
   Второй вариант: после прекращения воздействия система остается в измененном состоянии.
   Вопрос об условиях, при которых система возвращается в исходное состояние и при которых оказывается фиксирована на новом состоянии, должен быть обсужден с точки зрения общих рефлекторных закономерностей, лежащих в основе функционирующей системы.)
   Так как в правом полушарии при этом доминирующим является действие, то действия во вне носят субъективный характер и  преследуют разряд существующих во внутренней среде напряжений.

   Однако в системе может доминировать не только левое, но и правое полушарие. И, конечно, должна быть рассмотрена и эта сторона дела.
   Помимо этого, возникает вопрос о формах отношений между полушариями, смены доминанты внутри доминанты и т.д. Но это - вопросы для отдельного  исследования.

    Формирование теории на основе принципа противопоставления в своем развитии проходит ряд фаз: на первой фазе обычно происходит процесс ассимиляции заданной извне теории, при этом теория воспринимается как нечто в высшей степени положительное. Воспринятая теория оборачивается на практику субъекта(применяется на практике), и в результате столкновения    с практикой и импульсами, определяемыми индивидуальными склонностями субъекта  возникают противоречия между исходной     теорией и взглядами субъекта. 
   Воспринятая теория оказывается образцом, на основании которого строются теории вообще. Возникшее противоречие между практикой субъекта и теорией ведет к отрицанию пунктов теории, не соответствующей практике. На основе отрицания возникает энергетика создания теории, соответствующей практике. Важным является именно противоречие, задающее импульс к изменению исходной теории вплоть до полного её отрицания и создания на основе отрицания новой теории, как правило, противостоящей исходной.
   Несложно видеть, что всякое развитие вообще начинается с отрицания того, что есть; отрицание является двигателем для создания если и не нового, то чего-то другого. Вместе с тем, отрицаемое оказывается образцом, программой, определяющей в соответствии с принципом противоположения  критерии положительного, потому что только положительное может быть действительным отрицанием отрицаемого. Содержание создаваемого положительного, следовательно, оказывается функцией от отрицания содержания отрицаемого.
   Этой связью между тем, что отрицается, и тем положительным, которое становится на место отрицаемого, обусловливается аспект развития процесса познания через формирование (негативное отрицание, отрицание как чистая отрицательность)  и разрешение  (путем формирования положительного, которое обладает функциями, которыми не обладало отрицаемое и ради которых оно отрицалось) противоречий.

    3. Вами выделяется какая-то сторона в исходной теории, которую вы рассматриваете как единственно истинную потому, что она соответствует вашим склонностям и подкрепляется вашей практикой. Что вы делаете? Вы объявляете исходную теории ошибочной и начинаете разрабатывать собственную теорию, отражающую какую-то сторону исходной. При этом свою собственную теорию вы ставите на место исходной, заявляя, что она обладает тем же уровнем общности, что и исходная теория. Т.о. вы объявляете те положения общей теории, которые не соответствуют вашей, ошибочными, тем самым ограничивая исходную теорию.

    Т.о., критика теории может быть критикой сверху (1); в этом случае создается более общая теория; снизу (3); в этом случае исходная теория ограничивается, на её место подставляется её частный случай; и, наконец,  "горизонтальной" (2) Последний случай предполагает существование сначала двух, а затем последовательно всё большего числа параллельно сосуществующих теорий, каждая из которых является пищей для отрицания и развития.   

    В настоящем случае мы, очевидно, имеем критику теории снизу, подогреваемую противоположной критикой исходной    теории опять-таки снизу. Мы, т.о., видим, как единая теория Фрейда y его последователей распалась на две противоположные и по своей видимости противостоящие, взаимно отрицающие друг друга теории, но благодаря этому отрицанию так же и развивающие друг друга.
    История того, как происходил этот процесс, представлена ниже выдержками из "Тифоанализа" Ю.Вагина

Конспект тифоаналитической теории

   Конспект этот писался не до и не после, а во время работы, постоянно менялся и, видимо, будет меняться и далее вместе с ней. Работа естественным образом влияла на него, а он естественным образом влиял на работу. Я благодарен этому конспекту и не вижу причины, по которой мне нельзя было бы начать именно с него, предварив таким образом весь ход дальнейших наблюдений и рассуждений. Итак:
    1. В конце XIX века структурная психология дополнилась психодинамической теорией Фрейда, а интроспективное и экспериментальное изучение структур сознания дополнилось психоаналитическими методами изучения бессознательного и влечений.
    2. Для изучения не только сознательных, но и бессознательных структур психики (Оно, Я, Сверх-Я), механизмов психики (вытеснение, сублимация, смещение и т.д.) и первичных влечений психоанализ предложил метапсихологический подход (динамический, топический и экономический).
    3. Первичные влечения были выделены из множества влечений, описанных на тот момент в рамках философии и психологии. В первой теории сексуальное влечение (либидо) было противопоставлено влечению самосохранения. Во второй влечение к жизни (Эрос) было противопоставлено влечению к смерти (Танатос). Сексуальное влечение (либидо) — краеугольный камень обеих теорий.
    4. В это время Юнг и его последователи (аналитическая психология) изучают преимущественно глубинные структуры бессознательного (архетипы) и Юнг склоняется к монистической теории влечений, десексуализируя либидо и рассматривая его как эквивалент психической энергии вообще. Фрейд за весь период своего творчества пять раз сталкивался с необходимостью постулировать монистическую теорию влечений, но до конца своих дней сохранял верность дуалистической теории, хотя и был вынужден кардинальным образом трансформировать ее.
    5. Создание второй дуалистической теории первичных влечений Фрейд мотивирует необходимостью объяснить с помощью принципа удовольствия необъяснимый иначе феномен навязчивого повторения неприятных (травматических) переживаний, сексуальных извращений (в первую очередь мазохизма) и нарциссизма.
    6. Взгляд «по ту сторону принципа удовольствия» приводит его к предположению о наличии у человека влечения к смерти, которое Фрейд и его последователи отождествляют далее с агрессивностью и деструктивностью настолько, что понятия «влечение к смерти» и «агрессивный инстинкт» становятся практически синонимами.
    7. В конечном варианте дуалистической теории влечений влечение к жизни, противопоставленное влечению к смерти, включило в себя половое влечение (либидо) и влечение к самосохранению, ранее противопоставляемое либидо.
    8. Вторая дуалистическая теория подверглась эмоциональной критике (возрастные изменения личности Фрейда, пессимистическое влияние войны и смерти близких людей, желание Фрейда создать противовес монистической теории либидо Юнга) и конструктивной критике (не удалось описать источники энергии, развитие, цели и объекты влечения к смерти и влечения к самосохранению).
    9. На сегодняшний день многие аналитики признают существование агрессивного и сексуального влечения, но отвергают обоснованность существования влечения к смерти. Большинство исследователей переключилось вслед за Анной Фрейд на изучение структур и механизмов функционирования Я (эго-психология), зачастую постулируя наличие у него автономной энергии (вслед за Гордоном Олпортом). 10. Постулат автономной энергии структур Я привел к бурному расцвету гуманистической психологии с антропными идеями саморазвития, самоактуализации и независимости «высших» мотивов от «низших». 11. Отрыв от биологических основ функционирования психики быстро привел большинство этих теорий к антропоцентризму, психофизическому параллелизму и тесному переплетению со старыми религиозно-философскими идеалистическими системами (третья и четвертая волна в психологии).
    12. В это время психоаналитическая теория в том виде, как она была сформулирована Фрейдом, переживает состояние серьезного кризиса. Она все более начинает восприниматься не столько как научный и клинический, сколько как культурно-исторический фундамент. Психоанализ как теория начинает явно утрачивать ведущую позицию в интерпретации функционирования человеческой психики в норме и патологии.
    13. Не только для своего дальнейшего развития, но и для своего существования психоаналитическая теория нуждается в фундаментальном пересмотре. В первую очередь это касается ее главной опоры — теории влечений. Ошибки, уже допущенные однажды при формулировке первой дуалистической теории влечений, привели позднее Фрейда к необходимости замены фундамента психоаналитической теории. Существенная ошибка, допущенная Фрейдом во второй дуалистической теории, делает невозможным дальнейшее развитие психоаналитической теории, угрожая устойчивости всего здания современного психоанализа.
    14. Ошибка Фрейда заключается не в том, что он постулировал наличие влечения к смерти (в чем его чаще всего обвиняют — тут он как раз прав), а в том, что он:
    а) постулировал наличие влечения к жизни у человека и любой другой живой системы;
    б) постулировал дуалистическую систему первичных влечений, противопоставив первичное влечение к жизни первичному влечению к смерти;
    в) рассмотрел систему (механизм) сексуального инстинкта как самостоятельное первичное сексуальное влечение (либидо);
    г) рассмотрел систему (механизм) инстинкта хронификации жизни как самостоятельное первичное влечение самосохранения;
    д) объединил эти две системы (механизмы) в рамках влечения к жизни; е) отождествил влечение к смерти с механизмами инстинкта хронификации жизни: агрессивностью и деструктивностью.
  &nbsp14. С точки зрения тифоаналитической теории у человека существует лишь одно первичное влечение – влечение к смерти. Тифоаналитическая теория является монистической и постулирует следующие положения:
    а) тенденцией (влечением) к жизни обладает лишь неорганическая материя, которая при определенных условиях неизбежно и закономерно образует жизнь как одну из форм своего существования;
    б) человек, равно как и любая другая форма жизни, не обладает влечением к жизни;
    в) человек, равно как и любая другая форма жизни, обладает лишь влечением к смерти;
    г) жизнь есть процесс хронического умирания, побуждаемый влечением к смерти и ограничиваемый системой хронификации жизни;
    е) система хронификации жизни (так называемый инстинкт самосохранения), усиливая локально напряжение в живой системе (воспринимаемое на психологическом уровне как неудовольствие, боль и страх), ограничивает стремление живой системы к смерти, заставляя «каждый организм умирать по-своему», но не является при этом самостоятельным или компонентным влечением;
    д) агрессия (включение в себя) и элиминация (исключение из себя) — основные механизмы системы хронификации жизни (так называемые механизмы выживания), обеспечивающие последовательное созревание живой системы до репродуктивного состояния и ее дальнейшую инволюцию;
    ж) влечение к смерти (принцип удовольствия) и система хронификации жизни (принцип неудовольствия) образуют жизнь как вариант диссипативного гомеостатического процесса, подчиняющийся принципу реальности: получение максимума удовольствия при минимуме неудовольствия;
    з) система сексуальности (сексуальный инстинкт) обеспечивает репродукцию живых систем, но не является самостоятельным или компонентным влечением (так называемым либидо);
    и) нарушение качества жизни (качества хронического умирания) неизбежно приводит к усилению влечения к смерти с последующим перенапряжением системы хронификации жизни (усилению боли и страха, агрессии и элиминации);
    к) повреждение системы хронификации жизни приводит к возникновению авитальной активности, направленной на сокращение или прекращение жизни (суицидальная и парасуицидальная активность);
    л) профилактика и лечение авитальной активности заключается в нормализации функционирования системы хронификации жизни и сексуальной системы в репродуктивный период. Чтобы получать удовольствие от жизни, человек должен научиться качественно умирать, чему чаще всего препятствует ограничение функционирования систем хронификации жизни (агрессии и элиминации) в период социализации.

Принцип дополнительности

   Ю.Вагин  приводит схему дуальных понятий Фрейда на рис. 1.

    То, что термины Фрейда понимаются в качестве дуальных, причем, подразумевается, что дуальность - это неправильно, говорит  не столько только о мышлении Фрейда, но в большей степени о  мышлении критикующих его читателей, остановившихся, т.ск., на монистическом мышлении первой степени.

   Так как монизм и дуализм сосуществуют и находятся в отношении взаимного отрицания, то с точки зрения логики противоположностей это - системные понятия, характеризующие функционирование познавательной системы сознания. А это означает, что, если мы будем рассматривать их как процесс, то они последовательно отрицают друг друга, и при этом наблюдаемый процесс осуществляется в точном соответствии с тремя основными законами диалектики. Что касается материализма, то это выглядит т.о., что если мы начинаем с материалистического монизма, то его отрицание с необходимости приводит к дуализму, который, в свою очередь, отрицается монистической структурой, включающей в себя ранее независимые дуальные понятия в качестве системных, взаимно обусловливающих друг друга. Монизм этого вида назовем монизмом второй степени.

   
    В творчестве Фрейда мы всюду наблюдаем последовательное   проведение одного и того же принципа - принципа дополнительности: приняв одно понятие, Фрейд дополняет его до универсального с формально логической точки зрения класса противоположным, дополняющим его понятием.

    Возьмём любой универсальный класс противоположных понятий (рис. 2) На рисунке 2a представлено множество объектов как таких, которые обладают одним либо другим признаком, но не могут обладать обоими признаками одновременно, а также не могут обладать никакими третьими признаками.
   Монист первой степени скажет, что на рис. 2а представлены два дуальных понятия, что неверно, потому что из двух дуальных понятий истинным может быть только одно. Поэтому он расширит одно из понятий до универсального класса, тем самым, если иметь ввиду психологическую сторону, другое понятие вытеснив в бессознательное, и в этом случае, в объективном плане, мы получаем схему отношений, представленную на рис.2с, в котором   сознанию субъекта будет принадлежать расширенное до универсума и тем самым положенное им понятие, тогда как бессознательному будет принадлежать т.о. отрицаемое им и тем самым снятое понятие.
   Если мы будем иметь дело с монистом второй степени, то относительно рис. 2а он скажет, что одно понятие является дополнением по отношению к  другому. Фактически он примет дуализм этих понятий как реальность. Относительно рис. 2с он скажет, что эти два понятия являются двумя противоположными сторонами, двумя аспектами одной и той же целостности, такой, что одна из сторон является определяющей, другая - первенствующей, одна сторона принадлежит реальности, другая - мышлению. И если такой монист второй степени является идеалистом, то он будет утверждать, что определяющей стороной является мышление, идея, если это - материалист, то он скажет, что определяющей стороной является материя.

      Обратим внимание на немаловажную вещь:  на рис. 2 мы имеем дело с двумя, очевидно, разными вещами: мы имеем дело с понятиями  с одной стороны  и, с другой стороны, с объектами, которые мы классифицируем в соответствии с понятиями (либо через посредство признаков которых определяем понятия).
   При этом возникает сразу же вопрос о целях и, соответственно, способах такой классификации. Мы можем сказать себе, что будем к одному классу относить объекты, которые обладают одним признаком и не обладают противоположным. Однако, хотим мы этого или не хотим, мы должны будет задать порог различения, в соответствии с которым будем рассматривать объект в качестве обладающего тем либо другим признаком, поскольку мы можем рассматривать элементы заданного множества объектов как обладающие всеми из признаков, которые характерны хотя бы для одного из элементов. Любой из признаков, естественно, характеризуется мерой, поскольку он может быть выражен сильнее или слабее. Тогда признаку, который мы не в состоянии выявить у элемента множества, мы можем приписать меру, равную нолю, и, соответственно, можем поставить в соответствие установленным признакам их относительные меры. (см. замечание 9)

    Например, мы берем множество людей, и классифицируем их по признаку влечения к жизни либо влечения к смерти. Разумеется, делать это мы можем на основании отличительных признаков, например, по отношению человека к жизни и смерти, или по поведению человека, направленному на его саморазрушение или самовосстановление и развитие. В качестве основания деления мы можем принять то обстоятельство, что все люди умирают, и в этом случае у нас вся жизнь может рассматриваться не со стороны сопротивления жизни смерти, а, напротив, как влечение к смерти. Но, заметьте, также и здесь мы получаем две противоположные и вместе с тем связанные точки отсчета: жизнь как сопротивление смерти и жизнь как влечение к ней. Если мы скажем, что жизнь как сопротивление смерти равна нолю, то всех людей мы должны будем записать в разряд обладающих единственно влечением к смерти; если же жизнь как сопротивление смерти равна единице, то мы можем утверждать, что субъект обладает единственно влечением к жизни. (И, соответственно, напротив, если влечение к смерти как сопротивление жизни рано нолю, то получаем отрицание влечения к смерти, если единице - то отрицание жизни)
   Стоит заметить, что термин "влечение" является психологическим. Мы можем, конечно, выразиться так, что река обладает влечением к морю, что отрицательный заряд влечется к положительному, но это уже предполагает, что река - живое существо, обладающее чувствами и пр. И, аналогично, говоря о психологических процессах, мы можем говорить о разности потенциалов, о напряжениях и пр. Но следует при этом помнить, что в обоих этих случаях мы применяем условный способ употребления терминов, выражая одну из противоположных реальностей, один из противоположных миров - физический либо феноменологический - в терминах другого мира.
    Что такое понятие - это вещь произведенная, то есть производная. Понятие включено не только в систему понятий, но и в соответствующую им систему практических отношений, являясь их компонентом. В этом смысле понятия содержат в себе как объективные, так и субъективные компоненты. В качестве способа классификации объектов сенсорного мира они являются фильтрами, пассивными либо активными, посредством которых выделяются одни стороны реальности и отсеиваются другие.  Понятия обслуживают практику и делают её эффективной. Понятия поэтому отражают практику и отражаются в неё. И понятия, соответственно, ограничены практикой. Из сферы понятий должно быть изгнано всё то, что так или иначе противоречит практике. Это значит, что всё то, что затормаживает практику данного рода, делает её менее эффективной, определяется как ложное. Это определение, отнесение одних вещей к истинным и других - к ложным является дискретным, подчиняющимся закону "да - нет", и этим обстоятельствам могут вызываться колебания в принятии в качестве основания истины то одной, то другой стороны противоположности. Характеристика этого рода процесса связана с практикой, в которой оказываются полезны понятия противоположного основания. Но для того, чтобы ввести понятие в систему, необходимо, чтобы оно ей не противоречило, то есть покоилось на тех же основаниях, что и сама система. Тем не менее, практика вынуждает вводить в систему не соответствующие ей понятия, интерпретируя   их в терминах оснований положенной системы, вводя тем самым в систему противоречие, которое нарастает по мере роста числа вводимых понятий и отношения их количества к числу понятий системы. Количественное накопление   понятий в конечном счете приводит к тому, что в один прекрасный момент происходит переворачивание системы, переход её к противоположным основаниям, и тогда "да" превращается в "нет", а "нет" - в "да"
    Соответственно, мы получаем два возможных отношения, назовем их как теоретическое и практическое. Теоретическое отношение характеризуется использованием практики в качестве средства расширения теоретической базы, сферы знания. В этом случае речь идет о расширении, развитии знания. Противоположное, практическое отношение имеет ввиду знание как средство практики. В реальности эти две стороны взаимосвязаны: теоретическое знание может расширяться лишь благодаря средствам, предоставляемым им практикой, практика может расширяться на базе совершенствующегося знания. И как расширение знания создает новые области для практических приложений, так практика создает средства для расширения знания

   Прекрасно работающую и полезную модель того, как это происходит, а так же описание работы модели даёт Ю.Вагин. Я не разжевываю в данном случае ни её предпосылок, ни её работы, поскольку она дается "по ходу другого дела". 

    Однажды моя пациентка во время сеанса попросила меня обрисовать, если это возможно, общую картину устройства человеческой психики. На подвернувшемся листе бумаги я стал рисовать ей пирамидку сознательных и бессознательных слоев психики, попутно объясняя, за что каждый из них отвечает и как они взаимосвязаны между собой. Пациентка очень внимательно все выслушала, помолчала и с невинным видом заявила: «Что ж, доктор, теперь я знаю, как по вашему мнению устроена человеческая психика».
    Я несколько растерялся, потому что, собственно, был уверен, что рассказываю, как на самом деле устроена психика. И замечание пациентки меня даже несколько обидело, потому что мне показалось, что она тем самым хочет сказать, что все, что я рассказываю, есть всего лишь моя точка зрения. Но, в конце концов, позже подумал я, насколько же она права.

   Когда мне было десять лет, в магазинах еще не было тех замечательных мозаик, которые продают сейчас везде. Помню, что я брал простую открытку, разрезал ее по квадратным сантиметрам, перемешивал и затем собирал иголкой назад. Думаю, что мне уже тогда доставляло удовольствие произвольно творить из порядка хаос и из хаоса – порядок.

   Я знаю, что в хаосе самоуничтожения был и есть порядок, и я согласен с Камю: есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема — проблема самоубийства, и «решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить,– значит ответить на фундаментальный вопрос философии» , а все остальное — второстепенно.

    Возможно, с ортодоксальной точки зрения предосудительно и то, что, пытаясь самостоятельно воспринять красоту и изящество мозаичных психоаналитических и глубинно-психологических полотен человеческой психики и дополнить их деталями из своей практики, я, может быть, приложил слишком много усилий.

   Очень долго она оптимальным образом объясняла мне максимальное количество фактов. В конце концов, она помогала мне зарабатывать деньги. У меня никогда не возникало осознанного желания или мысли разрушить ее. И все же это произошло. Это вышло естественно и спонтанно. Однажды, когда я пытался вставить очередной кусочек своего страстного и сочувственного созерцания в мозаику классической теории влечения к смерти, стараясь всего лишь дополнить ее, неожиданно для меня она распалась, и вся мозаика сложилась совершенно иным образом. Она была, разумеется, на 99 процентов составлена из прежних кусочков, но уже по-другому, и образовывала новую систему, претендующую на большую, нежели прежняя, стройность и красоту (разумеется, с моей точки зрения.

   Неумышленность произошедшего, пожалуй, одна из основных точек опоры, которая позволяет мне сопротивляться желанию поставить себе диагноз паранойяльного расстройства. Когда я впервые понял, что дуалистическая теория Фрейда, постулирующая антагонизм между влечением к жизни и влечением к смерти неверна, и, что самое плохое, неверна не в том месте, где постулируется возможность существования в человеке влечения к смерти (оно-то как раз есть), а в том месте, где постулируется существование влечения к жизни и либидо, у меня возникло труднопреодолимое желание забыть раз и навсегда все, что я понял. Но любопытство пересилило. Это очень необычно – в результате изучения психоанализа и аналитической психологии, более того – практической работы в качестве аналитического психотерапевта, прийти к заключению, что либидо не существует. Я понимаю, что это может значить. И все же я убежден, и буду настаивать далее, что это так. Я не могу не видеть, что без существенных изменений в фундаменте психоанализа он имеет незавидное настоящее и печальное будущее.

    Если мы рисуем схему отношений между понятиями, то естественно, что мы начинаем с понятий как фильтров, через которые рассматриваем и видим объекты реальности. Эти понятия подобны "волшебным очкам", которые позволяют видеть одно и не видеть другое, причем, это такого рода очки, что один их вид позволяет видеть объекты одного рода, другие очки - объекты другого рода. То есть объекты нам представляются теми либо другими. Другими словами мы должны различать, какого рода очки мы надели на свой нос, или какого рода очки у нас и у человека, с которым мы спорим, потому что одни и те же объекты могут представляться нам как различные, вплоть до противоположности.
    Но если мы будем использовать два вида очков, и будем иметь множество объектов, которые должны классифицировать, то, в конце концов, мы должны будем о чем-то договориться. Мы должны будем договориться о том, что жесткие противоположные очки-фильтры нам не нужны. Что это должны быть настраиваемые очки. Но здесь же также должна быть определена и еще одна вещь: должно быть установлено отношение соответствия между количественными характеристиками признаков элементов двух антимиров. У нас должен быть перевод одних элементов в другие. Это - тот перевод, который на практике мы осуществляем постоянно, когда по физическим признакам определяем душевное состояние и когда по душевному состоянию определяем физическое состояние человека. Нами должна быть осуществлена юстировка шкал приборов как для очков одного типа, так и для очков противоположного. И тогда мы должны будем договориться о случаях, при которых мы будем рассматривать объект как принадлежащий одному классу, и о случаях, когда отнесем его к противоположному классу.
    Ю.Вагин может сказать, что он в любом человеке может обнаружить влечение к смерти (См. замечание 8).

Представитель противоположного лагеря может заявить, что, напротив, это он в любом человеке может найти стремление к жизни. В этом случае каждый из них  просто "выносит одну сторону противоположности за скобки", т.ск., вытесняет в бессознательное. Но это - их индивидуальная установка, связанная с их практикой и с их индивидуальными наклонностями. Когда к тебе на прием целыми днями идут люди "с расстроенными нервами", когда есть психофизиологические предпосылки восприятия их в определенном аспекте, когда эти вещи срабатывают и, в конце концов, кормят, то естественно, что создается соответствующих рефлекторный стереотип, который воспроизводит себя, а в результате повседневно тренировки развивается, входя на каком-то уровне своего развития в состояние насыщения. Это как раз тот случай, когда практическое отношение к реальности  определяет теорию. Мы в данном случае   получаем для отдельного человека т.н. монизм. С другой стороны, если мы в психике будем выделять какие-то отдельные стороны, например, влечение к власти и т.п., то подобного рода монизм на деле является всего лишь небольшим частным случаем, а если таких частных случаев много, а их много, то мы получим из этого множества фактический плюрализм в силу того, что все они, несмотря на взаимное неприятие, тем не менее, сосуществуют, образуя единую природную систему, поскольку все это происходит вопреки индивидуальному сознанию, поскольку единство знания индивидуальными сознаниями отрицается в силу сформированных стереотипов, соответствующих индивидуальным психофизиологическим данным и внешней социальной и природной среды их актуализации. Поскольку если нечто сформировано, то оно определено.  Психика, начиная формироваться, обладает множеством степеней свободы. По мере формирования психики множество степеней её свободы всё более ограничивается. Психика с минимумом степеней свободы является специализированной  и, в качестве таковой, она максимально эффективна для своей области, но она не эффективна в других областях. И тогда возникает практический аспект выживания психического стереотипа в среде и борьба его за существование.
    Мы, т.о., наблюдаем самое существенное влияние на знание практики. Имеется ввиду значение практики не в том смысле, что она является критерием истины, а   в том смысле, что она позволяет человеку  жить. Для "нормального" индивида более истинно то знание из множества знаний, которое предоставляет ему максимум возможностей для  удовлетворении своих,  в первую очередь физиологических,  потребностей, и в то же время обусловливает практическую деятельность в соответствии с его склонностями.. Что представляет собой знание, которым индивид пользуется, как оно относится к реальности и как отражается на окружающих, это  заботит индивида только во вторую, пятую, десятую очередь. Если знание  кормит, то оно является существеннейшим аргументом в пользу того, чтобы   его отстаивать.

   Но давайте попробуем оставить в стороне наш практический интерес и возвратимся к простой практике классификации объектов. Что мы обнаруживаем? Мы обнаруживаем, что мы можем различно разбивать объекты. Мы можем разбить все множество объектов на два класса. Но так как мы обнаруживаем, что объект обладает противоположными признаками, то получаем схему, представленную на рис. 2b. Наконец, если объект способен обладать противоположными признаками, то становится ясно, что мы можем рассматривать всё множество объектов как принадлежащее одному классу, приписывая исключающие количественные относительные характеристики каждой их сторон объекта. В таком случае мы получаем, что, первое, каждый объект есть либо то, либо другое, то есть у него положена одна из сторон. Например, если мы говорим о характерном признаке человека как его влечении к смерти, то мы тем самым определяем его качественную сторону. Но наряду с этой стороной он характеризуется также относительной количественной характеристикой от ноля до единицы этого качества. Что в таком случае мы получаем? если количественные значения противоположных сторон находятся в окрестности 0,5, то мы имеем дело с уравновешенным объектом. На остается определить качество объекта, то есть положенную сторону в нём. То есть положено в нем влечение к смерти или к жизни. Это будет его объективная характеристика. В то же самое время я, являясь психотерапевтом, являюсь также человеком и  в свою очередь я характеризуюсь влечением к смерти или к жизни. Я также и себя должен определить с этих двух сторон - с качественной и количественной стороны. Если я обладаю, скажем, в качественном отношении стремлением к смерти и в количественном характеризуюсь значением 0,2, то это означает для меня, что моё сильнейшее влечение к жизни вытеснено в бессознательное, и это обстоятельство не позволит мне эффективно работать в силу более сильного вектора моего бессознательного. Другое дело, если количественное значение  влечения к смерти будет 0,8. Тогда я буду ощущать влечение к смерти в самом себе, я буду понимать, что это такое, и я смогу понять это влечение к смерти по соответствующим признакам в других. Я смогу получать знание в этой сфере. Я смогу познать закономерности, которые действуют в этой сфере. И в то же самое время я не буду понимать, что такое влечение к жизни. И, соответственно, наоборот при положенности и высокой количественной характеристике влечения к жизни. Но как бы там ни было, в любом случае снятая сторона противоположности будет ограничивать влечение. В любом случае мы имеем дело с противоречием, с системой противоположности, потому что только противоречие является источником всякого движения, всякого процесса. И если влечение к жизни будет близко нолю, то получим суицид. И если влечение к смерти будет равно нолю, то мы также получим мертвеца, потому что он не будет обладать энергией. Мы расходуем энергию, "стремимся к смерти" для того, чтобы получить энергию и возобновить жизнь. И мы возобновляем жизнь для того, чтобы расходовать её. Катастрофа возникает тогда, когда возникает разрыв в этой  системе с взаимными обратными связями. Когда расходуемая энергия не возвращается энергией, и когда полученная энергия не расходуется. Живая система - это самовозобновляющий себя процесс, и она должна рассматриваться с этой точки зрения.

    При этом формально мы получаем два рядоположенных, формально независимых понятия, которые, очевидно, вместе исчерпывают универсальный класс и вместе с тем, по-видимому, являются самостоятельными, независимыми друг от друга в силу того обстоятельства, что, если верить схеме, они реализуются на разных объектах.
    Начнем со второй схемы  - влечения к жизни и влечения к смерти. (см. Замечание 6)

Сами по себе эти два термина действительно положены рядом друг с другом. Возьмём сначала два термина: жизнь и смерть. Скажите, мы могли бы знать, что такое жизнь, если бы не было смерти? Что такое смерть, если бы не было жизни? Термины взаимно определяют и взаимно предполагают друг друга. Мы говорим жизнь, потому что предполагаем смерть, мы противопоставляем, утверждаем жизнь против смерти. И когда мы говорим "смерть", мы утверждаем смерть против жизни. Значит, то, что мы называем жизнью и смертью, это две стороны одного и того же. Это - то же самое, что стакан, наполовину наполовину полный или наполовину пустой. Но одновременно с этим это - две противоположности, это - живое противоречие, в котором мы можем стать на любую из сторон, противоречие, которое мы можем рассматривать с точки зрения каждой из сторон и в котором можем выделять признаки каждой из сторон. Но при этом выделение признаков одной стороны тем самым неявно, в снятом виде определяет признаки другой стороны. Имея дело с объективной реальностью, мы можем фиксироваться на одной стороне противоположности, и рассматривать, например, процессы, обусловливающие то, что психологически определяется как влечение к смерти, хотя при этом те, кто реализуют этот процесс, меньше всего это сознают. И мы можем, соответственно, стать на противоположную точку, и рассматривать единый процесс, выделяя в нем аспект влечения к жизни.
    Рассмотрим дуальные термины: половое влечение и инстинкт самосохранения. Половое влечение по сути своей, по всей своей логике есть влечение к смерти, есть отрицание индивида, поскольку половой инстинкт жертвует индивидом ради рода. Но в то же самое время либидо - это инстинкт жизни, поскольку он воспроизводит жизнь. В этом смысле либидо отрицает индивида и утверждает род. Либидо, следовательно, есть стремление к смерти индивида ради жизни рода.
    Инстинкт самосохранения по всей своей логике противоположен инстинкту либидо, ибо он имеет ввиду утверждение индивида за счет рода. Инстинкт самосохранения выражает влечение к жизни индивида и влечение к смерти рода. Такова логика этих двух противоположных вещей. И при всей их рядоположенности они оказываются зависимыми друг от друга, причем, в качестве положенной, в качестве реализующей себя во всякой жизненной ситуации выступает одна из сторон. Но как бы эти противоположности ни были дифференцированы относительно друг друга, их дифференциация основывается на их взаимной интеграции.

   04.10.07 г.