на главную страницу
визитка
темы
Противородовые идеи не могут возникнуть без противородовых инстинктов; а таковые единственно встречаются, и притом бесспорно встречаются, на той точке текущего пола, где он из влечения к гармонизации с противоположным анатомически полом (сопряжение, супружество) переходит во влечение к слиянию со своим полом. В этой точке перехода является, всего на момент, полное отрицание пола; пол, и свой и чужой, ощущается как совершенно ненужное, лишнее, придаточное; чему не отвечает внутри никакой психологии, никаких идей.
Д-р Форель («Половой вопрос», стр. 282) приводит результат опроса, произведенного у 3 916 мужчин, причем оказалось, что из «К 94,6% чувствовали влечение к противоположному полу, 3,9% чувствовали совместное или периодически меняющееся влечение к обоим полам и 1,5% — к слиянию со своим полом. Эта последняя категория получила в науке название «урнингов» .
Обычная теория, что это суть особи «с мужским телом и женским мозгом и душой», есть более имя и описание, нежели объяснение. Очевидно, объяснение этого явления лежит в недостающей полной теории пола, которая наравне с этой аномалией объяснила бы и прочие. Но совершенно очевидно, что для выработки, или, лучше сказать, для открытия этой теории, этого объяснения, изучение урнингов и особенно исповедания их представляют страшно важный материал. Как есть электричество положительное и отрицательное, как в математике есть положительные и отрицательные величины, с «О» между ними, как есть движение вперед и назад и точка покоя, — так явление пола, в зачатии сплетенного из двух полов, из материнского, т. е. женского, и из отцовского, т. е. мужского, есть непременно в каждом организме и в каждый момент его жизни муже-женское, и от этого текущее, вибрирующее, лучащееся, причем 1) ни индивидуум на протяжении своей жизни не остается тождественным себе самому все время, 2) ни все индивидуумы сходными между собой. Пол в нас дрожит, колеблется, вибрирует, лучится. То материнская сторона преобладает, то отцовская, то обе стороны в гармонии (детство), то которая-нибудь в подчинении, исчезании, умирании (время нормальной половой деятельности, когда человек ищет пополнить в себе замирающую сторону пола).
Но чтобы показать читателю, что пол есть именно текущее, и притом перетекающее из положительных величин в отрицательные, мы должны указать на один случай рассказа Крафт-Эбингу пациентом и вместе врачом факта перерождения, им испытанного уже в зрелом возрасте, из мужчины в женщину. Таким образом здесь мировой процесс передвижения, совершающийся во всем человечестве, случайно задев и совместившись началом и результатом в одном субъекте, — дал полную свою картину, которая могла быть рассказана.
В детстве я был очень красив, с роскошными
светлыми локонами и прозрачной кожей. Я был послушный, тихий, скромный мальчик,
и меня охотно брали в любое дамское общество, не опасаясь, чтобы я чем-либо его
шокировал.
У меня были два-три товарища, к которым я
относился хорошо, но также охотно встречался и с их сестрами, которые относились
ко мне, как к девочке, что сначала не стесняло меня. Я был на пути к тому, чтобы
совершенно превратиться в девочку. Я знал, однако, что это не подобает мальчику.
И я старался поэтому играть с мальчиками, подражал во всем своим товарищам,
старался перещеголять их удальством, что и удавалось мне. Не было такого
высокого дерева, на которое я не взобрался бы. Девочек я старался избегать, так
как мне не следовало заниматься их играми, и меня злило, что они считали меня
равным себе.
Мне помнится, с детства у меня явилась
склонность к женским перчаткам, которые я надевал часто как мог. Однажды, когда
мать кому-то отдала пару своих перчаток, я очень сердился. На ее вопрос я
ответил, что лучше бы она мне их подарила. Меня подняли на смех, и с тех пор я
остерегался говорить о своем пристрастии к женским вещам.
Во время купания меня мучила стыдливость: мне стыдно было раздеваться, хотя я
это делал очень охотно; в то же время это доставляло мне удовольствие.
В половых вопросах я еще вообще был совершенно несведущ, но уже на 12-м, 13-м году я чувствовал, что мне приятнее было бы быть женщиной. Мне гораздо больше нравилась ее фигура, ее спокойная походка, в особенности ее одежда2 ноя опасался думать об этом, хотя знал, что не убоялся бы кастрационнюго ножа для достижения своей цели. Если бы мне пришлось ответить, почему я предпочитал женскую одежду, я сказал бы: меня неодолимо влечет к этому, быть может я и казался самому себе скорее девушкой, ввиду удивительно нежной кожи, особенно лица и рук. Среди девушек я был желанным гостем. Хотя и мне нравилось их общество, но я избегал их, потому что мне приходилось пересиливать себя, чтобы самому не казаться женственным. Однако в душе я завидовал им. Особенную зависть вызывала у меня подруга, которая получила длинное платье1 и ходила в перчатках и со шлейфом. Когда я на 15-м году совершил путешествие, одна дама предложила мне переодеться девушкой и выйти с нею погулять. Несмотря на все желание сделать это, я не согласился, потому что эта дама была не одна. Я с удовольствием смотрел в это время, как в одном городе мальчики ходят в блузах с короткими рукавами и обнаженными руками. Одна разодетая дама показалась мне прямо богиней; я был бы счастлив, если бы она прикоснулась ко мне своей рукой; я с завистью думал о том, с какой радостью оделся бы в эту прекрасную одежду. Тем не менее я прилежно занимался, окончил реальное училище и гимназию в 19 лет, хорошо выдержал экзамен на аттестат зрелости. Я помню, на 15-м году я впервые высказал своему другу желание быть девушкой На вопрос, почему именно, я ничего не мог ответить. На 17-м году я попал в общество кутил; я пил много пива, курил, заигрывал с продавщицами. Последние охотно знакомились со мною, но относились всегда ко мне так, словно и я сам был в юбке
Мне случайно пришлось узнать, что экземпляры содомии в брюках и экземпляры содомии в юбках абсолютно не переносят дотрагивания до органов, по крайней мере лицами противоположного пола, и именно дрожат при этом и чрезвычайно страдают; как равно и сами они никогда до них не дотрагиваются. От этой непереносимости касания — у них никогда не возникает онанизма. В. Р-в.
Мне пришлось знать одну девушку, по крайней мере полусодомитянку, которой очень нравились вообще красивые дамы, и она волновалась и наслаждалась этою красотою, расспрашивала о таких дамах, покупала «примерные карточки». Все это было начиная от 14-ти лет, когда же у нее самой начали вырастать груди, образовался бюст, то вот у себя этих признаков женщины она не выносила. И когда раз она была внезапно снята (в домашней фотографии) в домашнем платье, без корсета и с заметным выделением грудей, — то, отказавшись взять снимок, с отвращением произнесла: «Не могу видеть у себя эти отвратите-льные куски мяса" (о грудях). Вот родник, что содомитянки-хлыстовки-скопчихи отнимают (вырезывают) у себя груди Тут не религия родила физиологический факт, а физиологический факт содомии родил из себя религиозную секту — хлыстовство и скопчество. В Р-в
Будучи студентом, я, наконец добился однажды coitus'a.
Следуя привычным ощущениям, я с удовольствием лег под девицу и предпочел бы
поменяться с нею детородными органами. Девица, к своему изумлению, должна была
обходиться со мной, как с девушкой, на что она охотно согласилась.
Была у меня и подруга, знавшая мои склонности; она одевала мои перчатки, но
обходилась со мной, как с девушкой. Я понимал женщин лучше всякого мужчины, и
когда они узнавали это, со мной обходились, как с подругой. Я не переносил
сквернословия. Вечно мне оставалось непонятным одно: я знал, что у меня женские
наклонности, но знал ведь и то, что я — мужчина; я сомневался лишь, нравилась ли
мне когда-нибудь женщина, помимо моего желания быть таковой и помимо попыток к
совокуплению, которое, между прочим, не доставляло мне удовольствия.
Я постоянно полагал еще, что я — мужчина с неопределенными чувствами. Я никогда не чувствовал себя удовлетворенным, испытывал вечные огорчения, витал между сантименталъностью и дикостью, которая по большей части была аффектирована.
Своеобразно шло дело с моей
женитьбой. Охотнее всего я вообще не женился бы. Но этого требовали мое семейное
и общественное положение. Я женился на прекрасной, энергичной женщине из семьи,
где процветало женское господство. Я был влюблен в нее настолько, насколько
может наш брат: то, что он любит, — он всем сердцем любит; невесту любит со всей
свойственной ему женственной глубиной, почти как жениха Я рассчитывал, что брак
излечит меня. Но уже в первую брачную ночь я чувствовал, что я функционирую, как
женщина с мужским, строением.
. Так как я не находил себе нигде места,
то я часто посещал веселое общество, много работал, делал эксперименты,
оперировал. Свои супружеские обязанности я, во всяком случае, выполнял, но без
всякого удовлетворения. С первого coitus'a и до сих пор мужское положение при
этом мне противно и слишком тягостно.
Еще до этого припадка я принимал
горячие ванны. При этом случилось раз, что
я вдруг почувствовал перемену, словно я был близок к смерти. Я собрал последние
силы, выскочил из ванны, но почувствовал себя совершенно женщиной с
libido. Позднее, когда явился Extr. cannabis ind, я принял три-четыре дозы,
потом принял дозу гашиша, — у меня явился судорожный смех, своеобразное чувство
в мозгу и глазах, миллиарды искр, проникающие от мозга через всю кожу. Но я все
же еще мог заставить себя говорить.
Я вдруг
увидел себя с ног до груди женщиной; я чувствовал, как раньше в ванне, что
половые части видоизменились, что таз расширился, груди увеличились, ненасытная
похоть поработила меня.
Тут я закрыл глаза и, по крайней мере, не видел измененным лица. Врач, казалось
мне при этом, имеет вместо головы гигантскую картошку, у моей жены была на
туловище луна. Но все же я был еще настолько крепок, что, когда оба они вышли на
несколько минут из комнаты, я тотчас записал в свою записную книжку мою
последнюю волю.
Кто опишет мой ужас, когда я
на следующее утро почувствовал, что совершенно превратился в женщину, когда я
при хождении и стоянии чувствовал вульву и груди!..
Все это — не причина, а последствие громадного
преобразования! «Звенит в ушах», «искры из глаз сыплются», когда человек, в
сущности пролетает, — но внутренне, организационно — биллионы миль, межзвездные
пространства!! В. Р-в.
2 Поразительно! И прямо чудо!
Ведь он, в самом деле «умерев» и «воскреснув», слышал голос мертвых, и
чувствовал все, и женское, родство. «Во мне будто легионы ходят и пролетают
звезды», мог бы он о себе сказать. В. Р-в.
Склонность к потению. Испарения,
которых раньше почти не было, носят теперь характер довольно сильных, женских
испарений, особенно внизу живота, так что мне приходится еще больше женщины
следить за чистотой (душу платок, пользуюсь душистыми мылами, одеколоном).
Общее самочувствие. Я чувствую себя женщиной в образе мужчины. Если я иногда и
чувствую еще форму мужчины, то данный член все же чувствуется женским, например,
penis как клитор, мочеиспускательный канал как уретра и вход во влагалище (он
кажется мне постоянно влажным, хотя и сух); мошонка — как labia majora1. Словом
— я всегда чувствую вульву. Вся кожа на всем теле воспринимает ощущения, как у
женщины.
Просыпаясь по утрам, я несколько минут не
могу очнуться, я словно ищу самого себя, а затем является насильственная мысль,
что я — женщина. Я чувствую вульву И я встречаю день глубоким вздохом, зная, что
предстоит опять все то же Не шутка чувствовать себя женщиной, а вести себя, как
мужчина. Я все должен снова изучать. Ножи, аппараты — все, все решительно — я
чувствую года три совершенно иными, и, при изменившемся мышечном чувстве, должен
заново знакомиться с ними2.
Некоторое время меня
мучило насильственное чтение мыслей у обоих полов, с чем и теперь приходится
бороться.
Три года тому назад я еще бессознательно
смотрел на мир женскими глазами. Такое изменение явилось почти внезапно в
отношении п. opticus3 к мозгу и сопровождалось сильной головной болью.
С тех пор все мои чувства проявлялись в женской форме. К церебральной системе
почти непосредственно присоединилась вегетативная, так что все припадки носили
женский харакmep. Чувствительность всех нервов, особенно слухового,
обонятелъного и тройничного, возросла до нервозности. Стук окна заставлял меня
содрогнуться; не абсолютно свежая пища выдавала у меня трупный запах.
Но зато со времени этого превращения я легче переносил зубную боль и мигрень и
меньше страдал при стенокардии. Удивительно: я чувствовал себя робким, слабым
существом, но в случае угрожающей опасности был хладнокровен и спокоен, как и
при тяжелых операциях.
Как ни малы были мои грудные
соски, но я все же чувствовал их женскими грудями, — сорочка, сюртук, блуза
стесняли меня и производили теперь неловкость. Таз казался мне совершенно
женским. Я чувствовал давление в талии. Каждый месяц у меня в течение 5 дней
были все molimina (сопутствующие регулам недомогания), как у женщины, только
кровей ие было, хотя было ясное ощущение, будто отходит жидкость, будто половые
части опухают В последующие затем два дня является весьма сильное ощущение: все
тело охвачено чувством потребности в оплодотворении, оно пропитано им, как сахар
пропитывается водой, или как мокрая губка. Очевидно, сначала нуждающаяся в любви
женщина, а уж затем — мужчина; оттого, мне кажется, скорее имеется стремление к
зачатию, чем к совокуплению1. За последние три года я чувствую себя во время
совокупления пассивно, как женщина, иногда даже с женским ощущением эякуляции.
Чувствую после этого себя утомленным и оплодотворенным, как женщина, — иногда
даже нехорошо, чего не бывает у мужчины. Несколько раз совокупление доставило
мне такое наслаждение, что я ни с чем не могу это сравнить. Это — приятнейшее,
наиболее сильное чувство, которому все может быть принесено в жертву. В этот
момент женщина есть одна лишь vulva, поглотившая всю личность...
-------------------------------
1 Большие губы (лат)
2 Поразительно! — изменялась душа с изменением пола Не ясно ли, что душа есть
только функция пола, что пол есть ноумен души, как своего феномена Точнее, пол —
невидимый, бесцветный, неосязаемый — есть сотворяющий душу и тело с его формами
И пошлые медики пропустили этот случай, это «открытие радия», которое они
описали равнодушно, как полицейско-судебный случай или как «курьез» Болваны, —
при встрече с Сократом они записали бы только «Весит 4 пуда 10 фунтов» В Р-в
3 Зрительного нерва (лат.)
---------------
1 Вот глубокий ответ всем моралистам, которые, судя девушек за детей, всегда
кричат, что они родили по «развратному влечению» к совокуплению тогда как,
наоборот, они совокупляются в силу неодолимой потребности к зачатию. Совсем
разная оценка факта из имморального он переходит в глубоко моральный, в
исполнение воли Божией и закона природы В Р-в
Наибольшее удовольствие я получил от знакомства с дамой, которая страдала неврастенией и которая после последних родов стала чувствовать себя, как мужчина. С тех пор, как я объяснил ей значение этого чувства, она старается воздерживаться от coitus'a. Глядя на нее, мне легче переносить свое состояние. Будь она мужчиной, а я молодой девушкой, то именно она была бы избранницей моего сердца. Но теперь она была не то, что раньше; она — элегантно одетый господин, несмотря на груди, прическу и т. д.2. Она говорит кратко и отчетливо; ей не нравится все, что меня забавляет. Свое горе она переносит с достоинством, находит утешение в религии и выполнении долга; она не любит женского общества и женских, бесед, а также не любит сладостей.
Что касается основных изменений, какие я заметил в себе со времени полной
effeminationis (превращения в женщину), то они таковы:
1. Постоянное чувство, что я — женщина с головы до ног.
2. Постоянное чувство, что у меня женские половые органы.
3. Периодичность ежемесячных molimina.
4. Правильно возникающая женская похотливость, но без влечения к определенному
мужчине.
5. Пассивное женское ощущение при совокуплении.
6. Женское ощущение при воображении совокупления.
7. При виде женщин чувство принадлежности к ним.
8. При виде мужчин женское отношение к ним.
9. При виде детей — тоже.
10. Изменившееся настроение, значительно большее терпение.
11. Удавшаяся мне, наконец, покорность судьбе, чем я обязан только церковной
религии, — иначе я давно наложил бы на себя руки...
Будучи девочкой, X. имела решительные наклонности к
спорту мальчиков. Пока она носила короткие платья, она бегала по полю,
взбиралась на скалы. Ее решительно не интересовали наряды и украшения.
До свадьбы (21-го года) она не запомнит случая, когда у нее явилась бы
склонность к особе собственного пола. Так же безразличны были для нее и субъекты
мужского пола.
Когда она стала взрослой, у нее было
много поклонников, которые льстили ей, но тем не менее она никогда не
задумывалась о различии полов. Различие для нее состояло только в одежде.
На единственном балу, который она посетила, ей нравились лишь остроумные беседы
и хорошее общество, но не танцы и не танцующие1.
Менструации без боли явились на 18-м году. Госпожа X. чувствовала, что
менструации нечто ей несвойственное, тягостное.
Обручение со статным, богатым господином, решительно не знавшим женской натуры,
было для нее делом совершенно безразличным. К браку она не чувствовала ни
симпатии, ни антипатии.
Супружеские обязанности
сначала причиняли ей страдания, затем стали тягостны. Никогда у нее не являлось
при этом чувства сладострастия, но она с течением лет родила б детей.
X. становилась все неврастеничнее, грустнее, чувствовала себя несчастной.
Гинекологическое лечение и различные ванны не доставили ей никакого улучшения.
На 36-м году у нее однажды явился апоплексический удар, и она пролежала два
года, испытывая тяжелые неврастенические страдания (бессонница, давление в
голове, сердцебиение, психическая подавленность, чувство нарушения физического и
умственного равновесия до чувства угрожающего умопомешательства и т. д.). В
течение этой болезни произошло удивительное превращение в ее душевном и
физическом чувствовании. Разговоры навещавших ее дам о любви, туалетах, модах,
хозяйстве, слугах — были ей противны. Ее даже угнетало то, что она сама —
женщина. Она не могла решиться взглянуть на себя в зеркало. Прическа и туалет
ужасали ее.
К удивлению окружающих, ее нежные и
красивые женские черты лица получили мужское выражение, так что она скорее
производила впечатление мужчины в женской одежде. Она жаловалась своему
домашнему врачу, что менструации стали ей чужды, вызывают у нее тяжелое
настроение, что запах менструальной крови стал ей отвратителен, но она не может
прибегнуть к духам, потому что и они противны ей.
Она
почувствовала теперь удивительное превращение во всем своем существе. Она
заметила приток физической силы, и, проделав гимнастические упражнения, ей
казалось, что она помолодела. Она поражается тому, как изменилась ее мыс-
лительная способность; у нее явился совершенно новый способ выражаться,
соображать быстро и метко, самый выбор слов совершенно не женский. У нее, столь
набожный и строго нравственной женщины, явилась даже наклонность ругаться.
Она упрекала себя в том, что ведет себя, думает, чувствует совсем не как
женщина.
Затем она почувствовала превращение в теле.
К своему изумлению, она почувствовала, что груди исчезают у нее, что таз
сузился, что кости становятся массивнее, кожа грубее и плотнее. Она не могла уже
носить ни браслетов, ни колец, ни серег, ни веера. Камеристка и швея заметили,
что от г-жи X. чувствуется как бы другой запах, что голос ее стал ниже, грубее,
мужественнее.
Когда пациентка встала, наконец, с
постели, оказалось, что она совершенно утратила женскую походку; она буквально
должна была принуждать себя к известным жестам и движениям в своем женском
костюме; она больше не в силах была переносить шлейф. Прежняя жизнь в качестве
женщины казалась ей теперь чуждой, несвойственной ей, и она не могла больше
играть роль женщины. Черты лица становились все мужественнее. В животе явились
совершенно чуждые ощущения. Она жаловалась врачу, что не чувствует больше
внутренних половых органов. Область срамных частей, казалось ей, увеличилась,
она часто ясно чувствовала, что у нее имеется penis и scrоtum. Так же ясно
обнаружилась мужская похоть.
Все это сильно угнетало
ее, и ее грусть доходила до того, что она боялась помешаться. Врачу удалось
успокоить ее, и пациентка постепенно снова достигла равновесия в своем новом,
чуждом состоянии. Она старалась исполнять свои обязанности матери и хозяйки.
Интересна была поистине мужская сила воли, которую она при этом обнаружила;
прежняя слабохарактерность совершенно исчезла.
Врачу
она жаловалась, что время от времени у нее является животная, мужская похоть, и
это повергает ее в уныние. Половое сношение с мужем казалось ей ужасным и
невозможным1.
Порой пациентка испытывала еще женское
возбуждение, но это становилось все реже2. Она тогда снова чувствовала женские
половые органы, прежние груди. Но такие моменты были ей противны, и ей казалось,
что это второе превращение сведет ее с ума.
Она
покорилась судьбе, в чем много помогла ей глубокая религиозность.
Самое неприятное во всем этом для нее то, что ей, подобно актеру, приходится
играть чужую роль перед людьми, именно роль женщины» (Крафт-Эбинг, стр.
312-330).
----------------
1
Типичное представление о нормальном половом акте г. Фози и в аскетической
литературе. В. Р-в. 2 Поразительно! Колебания пола в одном индивидууме! Точно
переливы света в гейслеровых трубках. В. Р-в.
Есть явления оригинальные и подражательные, вторые могут происходить по примеру, по учению. Но первые всегда происходят по природе. «Не могу иначе!» — вот крик натуры, лежащий в основе и безмолвного жития, и учения, и пропаганды. Мы приведем одно такое «житие» из Киевского Патерика. В нем сказывается это неодолимое «не могу», которое составителями «житий» было принято за «не хочу». Таким образом факт природы, неизвестный составителям житий, был принят за особенно глубокое, за особо чистое исповедание религии девства, или, точнее, — за исповедание религии, проистекшей от Вечного Неразрушимого и Ненарушимого Девства («присно-девства»).
И вели его закованного по рукам и по
ногам в тяжкие железа и крепко стерегли его, потому что был он крепок телом и
прекрасен лицом. И увидела его, прекрасного и юного, одна молодая женщина.
— Если покоришься мне, я избавлю тебя и сделаю великим во всей земле Ляшской.
И будешь ты владеть мной самой и всею областью моей.
Понял блаженный желание ее нечистое и сказал ей:
— Но
кто же, взявши жену и покорившись ей, сохранил закон? Покорился жене Адам
первозданный и из рая изгнан был. Самсон всех превзошел силой, войска
противников одолевал, а после женой предан был иноплеменникам. И Соломон постиг
глубину премудрости, а повинуясь женам — идолам поклонился. И Ирод многие победы
одержал, а поработился жене — и умертвил Иоанна Предтечу. Так как же мне,
свободному, самому сделать себя рабом жены? Я не познал ее от рождения
. Блаженный же Моисей сказал ей:
— Будь же уверена,
что я не исполню твоей воли. Я не хочу ни власти твоей, ни богатства; для меня
лучше всего этого чистота душевная, а также и телесная
Когда Ляхиня увидела, что лишена такой красоты, то, по дьявольскому внушению,
пришла к такой мысли:
— Если я выкуплю его, он поневоле
покорится мне.
Когда Ляхиня увидела, что лишена такой
красоты, то, по дьявольскому внушению, пришла к такой мысли:
— Если я выкуплю его, он поневоле покорится мне.
Она
освобождает его от оков, одевает в многоценные одежды, сладкими кушаньями
кормит, объятиями и всякими любовными обольщениями понуждает на свою похоть.
Преподобный же, видя ее неистовство, стал еще прилежнее молиться, еще крепче
держать пост. Он желал лучше, Бога ради, есть сухой хлеб и пить воду с чистой,
нежели многоценное кушанье и вино с скверною
Вы
убеждаете меня покориться этой женщине, но я никак не приму вашего совета.
Да если бы Иосиф покорился жене Пентефрия, то не царствовал бы он после; видел
Бог терпение его и дал ему царство2, и в роды продала слава о нем, как
целомудренном, хотя он и детей прижил. Я же не царства хочу и не власти; не хочу
быть великим между Ляхами, почитаемым по всей Русской земле; для Вышнего Царства
я пренебрег всем этим3. Если я живой избавлюсь от руки этой женщины, то пойду в
монастырь4. А что Христос говорит в Евангелии? «Кто оставит отца своего и мать,
и жену, и детей, и дом5, — тот есть Мой ученик» (Лук. XIX, 2о)
Тогда Ляхиня, потеряв всякую надежду, пришла в отчаяние и подвергла
Моисея тяжким истязаниям: велела растянуть его и бить палками, так что и земля
напиталась кровью. Бьющие же говорили ему:
— Покорись
госпоже своей и исполни волю ее. Если ты не послушаешься, мы на куски раздробим
твое тело. Не думай, что избежишь этих мучений; нет, во многих и горьких муках
предашь душу свою. Помилуй сам себя! Сбрось зги ветошки и надень многоценные
одежды, избавь себя от ожидающих тебя мук, пока мы еще не коснулись твоего тела.
И отвечал Моисей:
— Братья! Не медлите, делайте, что
вам велено. А мне никак нельзя отречься от иноческой жизни и от любви Божией.
Никакое томление, ни огонь, ни меч, ни раны не могут отлучить от Бога и от
великого ангельского образа. А эта бесстыдная и помраченная женщина явно
показала свое бесстыдство; не только Бога не побоялась, но и человеческий срам
презрела, без стыда принуждая меня к осквернению и прелюбодеянию. Не покорюсь я
ей, не исполню волю окаянной!
Нужно заметить, что «могу» здесь всегда неотделимо от «хочу», Притом сладко
«хочу». Моисею только казалось, что он «может»: но как это длилось год и он не
«захотел», ни разу кровь его не заиграла при взгляде на молодость, на красоту,
наконец в ответ на осязательные ласки, то совершенно очевидно, что кровь его
была без игры в этом отношении, т. е. находилась в том вечном покое, какой
присущ индивидуумам с «±0» полового притяжения. См. выше о женатых и не
совокупляющихся урнингах. В. Р-в.
Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но — разделение. Отныне пятеро в одном доме станут разделяться, трое против двух и двое против трех. Отец будет против сына и сын против отца; мать против дочери и дочь против матери; свекровь против невестки своей и невестка против свекрови своей» (Луки, XII).
тут нужно между чем-то выбирать: между верностью Ветхому Завету или вот этому Новому Завету, между «Плодитесь! Множитесь!» и «Если вы станете плодиться и множиться — не можете быть Моими учениками...» Евангелие тем именно ни на какую книгу не походит, что оно, будучи человечно, в то же время не есть ни мужское, ни женское (характер «мужского» и «женского» мы можем открыть в каждой строке, всяком жесте, в каждом тоне человеческого слова и движения). Уже слова Евангелия суть все до единого «как Ангелы на небеси»... «Любовь» же евангельская, это особая бесполая любовь, небесно-спокойная, всем помогающая, «и добрым и злым», и от всех вместе с тем далекая, ни с кем определенно не сливающаяся (брак), и есть внеполое и обоюдополое чувство, духовно-физическое, но страшно тонко-физическое. «Живут, как Ангелы»... Все, «как у Ангелов».
И взгляните на изображения Его, все решительно, без исключения... В слегка склоненном лице, обрамленном длинными прядями волос, во взоре задумчивом, кротком и нежном, — особенно нежном, — мы не увидим сходства ни с одним известным нам, фактически или исторически, лицом... Такого нет — мужа, ни — героя... «Не то, не то!» «Не тот! Не тот! Но будем вглядываться дольше, будем вдумываться года. Нежное, прекрасное лицо, прекраснейшее на земле... Ничего мужского, мужественного; ничего Геркулесовского (берем тип, идеал, образ, предел, грань). Станем еще смотреть, думать, сравнивать... Погрузимся в это годы... Станем изучать всевозможные Его изображения, всех эпох... Во всех эпохах «геркулесовского» — ничего. Но нет ли, не попадется ли обратное? Да, вековой наклон живописи все показывает нам одно и одно: девство, нежность, женственность, просвечивающую сквозь мужские признаки, почти только сквозь налет их, слабый, нетвердый. Но откуда же живописцы взяли свой наклон! Да из слова! Они линиями разъясняли то, что казалось невероятным и неправдоподобным в рассказе...; они утвердили рассказ и вместе догмат. «Отца вовсе нет, и в сына могли перейти единственно черты матери-девы» (разъяснение мне, на мой вопрос «почему», М. П. Соловьева
Вся эта история, в картине своей, до поразительности совпадает с тем, что нам передают биологи о попытках слить муже-дев с женщиной. Непобедимое отвращение — то же, что actus sodomiticus для нас, нормальных, обыкновенных. И нельзя в сторону законодателей, медиков, родителей не заметить, что попытки «женить» (или выдать в замужество) этих субъектов «третьего пола» совершенно равняются преступным и ужасным попыткам содомировать их. Ибо для них наше-то полосочетание и есть «содом», «гадость», «невозможное». «Выйти замуж — это для меня равнялось бы сойти с ума, но не умом, а всем существом», — сказала мне, опустив голову, одна совсем молоденькая девушка, о которой я знал, что она — урнинг, а она полузнала, что я знал, и не открывала этого и не скрывала.
Зерно это — бессеменность. Если формирование и
жизнь семени и формирование и жизнь яйца сообщают каждому своему носителю, в
одном случае мужчине и в другом женщине, такую необозримую богатством,
сложностью и обособленностью психику, то и представить себе нельзя, до какой
степени странна и необычайна будет психология, вытекающая из этого вечного и
неразрушимого девства, где мы имеем субъекта, о котором не можем сказать, что
это «мужчина», и не можем сказать, что это «женщина», и сам он не знает этого, и
даже этого нет, а есть что-то третье, кто-то третий! Можно было бы сказать
«третий пол», если бы все-таки мы не имели в наличности мужского и женского, но
странным образом перемешанного и раздробленного! Во всяком случае, непременно
появится третья психика — не мужская и не женская. Вся эта история, в картине
своей, до поразительности совпадает с тем, что нам передают биологи о попытках
слить муже-дев с женщиной. Непобедимое отвращение — то же, что actus sodomiticus
для нас, нормальных, обыкновенных. И нельзя в сторону законодателей, медиков,
родителей не заметить, что попытки «женить» (или выдать в замужество) этих
субъектов «третьего пола» совершенно равняются преступным и ужасным попыткам
содомировать их.
Какова будет она?
Никогда не будет детей. Никогда не будет дома, «хозяйства», — иначе как в смысле
помещения, стоянки, логова, квартиры, кельи, пещеры, палатки. Одна виноградинка
и нет лозы, — и помещение виноградинке совсем другое, чем лозе. Таким образом
глубочайше будет разрушен тип социальной жизни — разрушен не в бытовом, а в
психологическом корне, т. е. более глубоко. Это есть то разрушение, на месте
которого ничего не вырастает. Не менее разрушается тип истории. У него
оставляется голова и отсекается туловище. Будущее не нужно тому, у кого не будет
потомства, — будущее полное, всеобщее. Судьба последующего человечества
представится под углом зрения не интересов этого человечества, а интересов
группы этих одиночек, их — за неимением родового — духовного союза, духовной
преемственности и связи. Эта группа людей будет жить и развиваться среди
человечества, но против человечества, отрицая самый его корень. Наконец, в
каждом племени и народе эта группа не будет иметь связывающих боковых скреп в
виде горячо лелеемого родства. «Что братья и сестры мне? Мне важны ученики», —
это типичный голос, типичное самоощущение каждого подобного одиночки и всех их.
Племени, народа, рода — нет. Будущего — нет. Прогресс — не нужен. Что же
остается, и особенно что остается для очень высоких способностей, для большого
горения духа? для той живости его, какая и вообще отличает младенца и раннего
отрока (обоюдополых, см. выше) от дебелого мужа и уставшей супруги?
Взрыв духовных интересов — всего того, что г. Фози
назвал «нравственною личностью». При одинаковом количестве воды всякий поток тем
глубже, чем он уже. Отщепление, притом органическое, внутри самого субъекта, от
таких огромных областей, как народность и прогресс, — закрытие для ока человека
этих частей горизонта — не может не вызвать исключительной ясности взгляда,
исключительного удлинения зрения, исключительной высоты мысли у такого субъекта.
Повторяю, что все это — не извне, а внутри, не «заперто», а «не хочется». Того,
чего «хочется», — при этих условиях уже хочется со страстью, с огнем, гением.
«Дебелые супруги», будь их сотни, тысячи, — не могут бороться с десятками
таковых. У «дебелых супругов» есть своя сила — но не в духовном царстве; есть
свое благочестие — но это не «праведность»