на главную страницу
визитка
темы
И вот, можете себе представить, в тридцать лет, когда все
нормальные люди к этому времени уже отучились и работают, обзавелись семьей и
детишками, Заратустра, видите ли, отправился в горы и прожил там, как
ненормальный, целых десять лет. И вот, скажите на милость, чем он там
занимался? - он, видите ли, наслаждался своим духом и одиночеством. Ну,
наслаждаться одиночеством - я это еще могу понять. Я тоже люблю время от времени
насладиться одиночеством: придешь домой, ляжешь на диван и смотришь телевизор, и
особенное наслаждение от одиночества получаешь, если под рукой бутыль пива. Но
это, конечно, если никого дома нет, а иначе наслаждаться одиночеством сложно,
поскольку достают. Но не знаю, десять лет одиночества - и это без пива и без
телевизора - мне кажется, это всё-таки чересчур, такое наслаждение не всякий
выдержит.
Ладно с одиночеством, но с духом-то как? Это еще что такое?
Это что, в одиночестве в носу пальцем ковыряешь, как Павел Владимирович
Головлёв, выковыриваешь, т.ск., мысли. Так ведь опять же вопрос: много ли
наковыряешь этак-то. Или возьмите Степана Владимировича Головлева, который в
усадьбе у маменьки Арины Петровны наслаждался духовной деятельностью:
По целым дням ходил по комнате, наморщив угрюмо лоб, шевеля губами и не чувствуя
усталости. Временами останавливался, как бы желая что-то выразить, но не находил
слова. По-видимому, он не утратил способности мыслить; но впечатления так слабо
задерживались в его мозгу, что он тотчас же забывал их. Поэтому неудача в
отыскании нужного слова не вызывала в нем даже нетерпения.
Казалось, он весь погрузился в безрассветную мглу, в которой нет
места не только для действительности, но и для фантазии. Мозг его вырабатывал
нечто, но это нечто не имело отношения ни к прошедшему, ни к настоящему, ни к
будущему. Словно черное облако окутало его с головы до ног, и он всматривался в
него, в него одного, следил за его воображаемыми колебаниями и по временам
вздрагивал и словно оборонялся от него. В этом загадочном облаке потонул для
него весь физический и умственный мир...
Ну, ладно, залез Заратустра в горы, ну и живи. Это я еще могу
понять. То есть не то, чтобы понять, но в жизни такое случается, хотя и не
часто. Я видел как-то кино, так в нём один знаменитый художник, не помню
его фамилии, убежал из самого Лондона от жены и от детей в какую-то
там Малайзию, что ли, и жил там на острове с малазийкой и писал картины. Ему так
нравилось. Правда, потом он заболел лепрозой, так что покинутая им жена могла
удовлетвориться, мол, бог его наказал за измену, что, что ни говорите, а
утешение.
Ну, да, живи, хотя бы как тот святой, которого встретил Заратустра,
когда спустился с гор. Святой, конечно, удивился, потому что помнил, как нёс
Заратустра свой прах в горы. В горах он очистился от своего праха. Святой
посмотрел этак на него, и подумал -сказал:
"Да, я узнаю Заратустру.
Чист взор его, и на устах его нет отвращения. Не потому ли и идет он, точно
танцует?
Заратустра преобразился, ребенком стал Заратустра, Заратустра
проснулся: чего же хочешь ты среди спящих?
Как на море, жил ты в одиночестве, и море носило тебя. Увы! ты хочешь
выйти на сушу? Ты хочешь снова сам таскать свое тело?»
В смысле, мол: тебе сорок лет, но взор твой чист, как у ребенка, ибо
воистину ты ребенком стал, и, как ребенок радуется наступившей жизни, так
Заратустра идёт, танцуя, ибо проснулся он и море жизни качает его на своих
волнах. Ведь ребенок, превращаясь во взрослого, незаметно для себя засыпает, и
так во сне и проводит всю свою взрослую жизнь. А этот прах в лице Заратустры,
который, не помня себя, бессознательно, во сне, однажды бежал от людей в горы,
чтобы однажды проснуться ребенком, неужели он хочет снова туда, к людям, где все
спят? Неужели он идёт с тем, чтобы разбудить людей? Он, наверное, не знает,
какие чувства вызывает у спящего пробуждающий его? Он хочет выйти на сушу, от
которой в виде праха несколько лет назад бежал?! На сушу, на которой нужно в
первую очередь быть телом, а уже в другую очередь чем угодно иным! Он хочет
снова сам таскать своё тело?!
Так или примерно так рассуждал святой
старец. Он не мог понять Заратустру, потому что телесные страсти его угасли, а
Заратустра был во цвете сил, и ему нужно было чувствовать своё тело, а для этого
нужно было чувствовать другие тела. Ему нужны стали другие люди, и, обращаясь к
солнцу, он говорил:
"Я пресытился своей мудростью, как пчела, собравшая
слишком много меду; мне нужны руки, простертые ко мне.
Я хотел бы одарять и наделять до тех пор, пока мудрые среди людей не
стали бы опять радоваться безумству своему, а бедные – богатству своему.
Для этого я должен спуститься вниз: как делаешь ты каждый вечер,
окунаясь в море.
Я должен, подобно тебе, закатиться"
Это правда:
всякое достижение стремится к
самоуничтожению, но оно не может самоуничтожиться, поэтому для
уничтожения ему нужны другие... либо сам носитель его.
Так потенциал ищет противоположный потенциал, в котором он мог бы
разрядиться. Сущностью бытия потенциала является разряд, то есть уничтожение
потенциала. Всё, что ни возникает, возникает ради уничтожения. Но в процессе
разряда потенциала может совершаться уничтожение, но может производиться и
работа, результатом совершения которой являются новые потенциалы, и т.о. энергия
потенциала может не повышать уровень энтропии, но оставлять её на прежнем уровне
или даже повышать её. И тогда говорят о развитии.
Любопытное высказывание
я встретил об Мкртычане. Он, как все великие комики, был грустный человек. В нём
было очень много соломы. Солома горит и согревает окружающих. Но она горит и
внутри человека, сжигая его. И он от нас ушел. В нём осталось много соломы,
которая могла бы согревать мир. Но она сожгла его самого.
И это
значит, что не мог Заратустра оставаться в горах, ибо накопленное и не
переданное знание сжигало его.
Только если человеку сорок лет, а он
превратился в ребенка, не удивляешься, что он хочет переделать мир в
соответствии с самим собой, то есть сделать всех детьми. И излечиться от этой
болезни бывает трудно. Возьмите хотя бы Александра Адуева (Гончаров,
"Обыкновенная история"): сколько ему пришлось пережить, прежде чем он
установился, наконец, на взрослые рельсы и заснул. А тут человек спал и
проснулся, как медведь-шатун, так что здесь всё сложнее.
Конечно,
святой старец спросил его, чего он хочет от спящих, и, как водится, Заратустра
ответил: "Я люблю людей". Помните, как Христос, ходил, ходил со своей
любовью к людям, и вот чем всё дело кончилось, чем люди за любовь к ним
отплатили. Ибо не нуждаются они в любви, которая нарушает их сон.
Вообще-то все эти старики, хотя бы даже и святые, народ довольно занудливый.
Они думают, что познали всё, тогда как если даже что-то и знают, то не больше,
чем свою собственную жизнь; а лезут со своими нравоучениями к молодым: сами-то
уже не живут, всё в прошлом, так что только слова у них и остались. А им этого и
хватает, им больше ничего и не нужно.
"Разве не потому, –
сказал святой, – ушел и я в лес и пустыню? Разве не потому, что и я
слишком любил людей?
Теперь люблю я Бога: людей не люблю я. Человек для меня слишком
несовершенен. Любовь к человеку убила бы меня"
Целью старца является
он сам. И ушёл он от людей не потому ли, что хотел остаться один и принадлежать
себе, жить своей жизнью. В лесу его внешняя жизнь ограничивается общением
с птицами и зверями, тогда как его человеческий дух ни с какими другими
человеческими духами не сталкивается, принадлежит самому себе и варится в самом
себе.
"А что делает святой в лесу?"-
спросил Заратустра.
"Я слагаю песни и пою их; и когда я слагаю
песни, я смеюсь, плачу и бормочу себе в бороду: так славлю я Бога.
Пением, плачем, смехом и бормотанием славлю я Бога, моего Бога".
"Мой бог" - это бог, который во мне, и, значит, мой бог - это я сам. - "Почему
не хочешь ты быть, как я, – медведем среди медведей, птицею среди птиц?" -
Значит, у святого старца не только дух, но и зверьё. Значит, налицо два полюса,
которые сочетаются, из которых исключен человек как целостность, в котором эти
противоположности слиты и не различают друг друга. Человек является синтезом
этих двух противоположных сторон. Когда же синтез побеждается анализом и
распадается на противоположные части, тогда - то и возникает полюсность.
Наконец-то я понял усердие одной любвеобильной дамы, которая, с одной стороны,
никак не могла обходиться без секса, то есть без удовлетворения своей животной
части, а с другой - призывала всех и каждого к любви к богу. Она возлюбила бога
потому, что ни один мужчина не достоин любви, поскольку все они - предатели, ибо
суть животные, и она возненавидела мужчин. И она таким образом отсекла от
мужчины его собственно мужскую часть, превратив его в дух в своего бога, который
оказывается на земле тем, что она отрицает, но без чего не может существовать -
фаллосом. У неё возникла любовь к богу потому, что она была вытеснена ненавистью
к человеку, которого она не могла любить потому, что человек у неё
виноват во всём, с чем не справилась она сама, и, значит, за ненавистью к
человеку у неё скрывается неосознаваемая ненависть к самой себе.
Нет человека - значит, на одной стороне будет зверьё, на другой - бог. И, не
соответствуя друг другу, они тем не менее соотносятся друг с другом
и друг с другом уживаются, объединяемые в единство ненавистью к
собственному единству.
Заратустра гордо сказал:"Я несу людям
дар". "Не давай им ничего - возразил святой,-
а если хочешь им дать, то дай не больше милостыни и еще заставь их просить её
у тебя" На что Заратустра гордо заметил: "Я не даю милостыни. Для
этого я недостаточно беден" Это вызвало у святого издевательский смех: "Тогда
постарайся, чтобы они приняли твои сокровища!" Потому что не нужно людям то,
чего они сами не просят.
И они расстались. А Заратустра подумал: "«Возможно ли это! Этот
святой старец в своем лесу еще не слыхал о том, что Бог мертв»"
Ведь бог жив, пока он в человеке образует единство бога и животного и, значит,
материализует себя в человеке. Когда же эти две стороны разрываются, то бог
перестаёт быть живым; он превращается в проекцию, которая не
направлена ни на какой конкретный (материальный) объект; бог - это всего
лишь идея, которая существует в качестве объективированного феномена
психологической реальности человека. Так что не случайно говорят, что бог
есть дух.
21.10.08 г.