Сегодня первый день занятий. Настроение праздничное, я весь в радости и
полете. Словом, на занятия я опоздал. Залетаю в аудиторию, а там уже идут
занятия, и преподавательница что-то там говорит. Смотрю, Генка сидит на первой
парте. Значит, всё в порядке. Быстренько разлетаюсь к нему, только собрался
садиться, а садиться не на что, стула нет. Ладно, я сзади сяду. Побежал в конец
аудитории и сел за свободный стол. Мне бы подумать, чего это рядом с Генкой
стула не оказалось, но я в полёте, и поэтому быстренько нажевал бумаги и
выстрелил влево. Но промахнулся. Нажевал вторую жвачку, снова выстрелил, и снова
промахнулся. От этого я приземлился, но оживленное настроение не прошло. Тут я
посмотрел на преподавательницу, а она сказала: "Продолжим". И она стала
говорить, а я механически рисовать, что она говорит. Сосредоточиться же на том,
что она говорит, я не мог в силу оживленного моего состояния.
И тут она говорит: "Нарисуйте схему, и я посмотрю, как вы восприняли изложенный
материал. Вот те на. Что за схему? Смотрю в мои записи, вижу какие-то схемы, но
что они обозначают, убей меня, представления не имею. Это же надо всё собрать в
одно, а что тут собирать, если я не знаю, что к чему. Заглядываю к соседу слева.
А он аж язык высунул от старания. Что-то у него вырисовывается целое, и что-то
похожее у меня есть. Тяну шею к нему, а он увидел и рукой закрывается.
Повернулся направо, а девица увидела, что я в её схему заглядываю, и аж
окрысилась. Что за чудеса, думаю.
И тут я вижу, что
преподавательница пошла по рядам, смотрит, что у кого получается. Я было
зашебуршился, надо же показать ей что-то, однако вижу, что показывать нечего,
так нечего и дергаться. Словом, принял я отсутствующий вид, как будто меня и нет
здесь вовсе, и когда преподавательница подошла ко мне, то в лице её я заметил
выражение, как будто она на мне печать поставила.
Наконец, звонок. Преподавательница говорит: "Дома доделаете, на
следующем занятии сдадите, и через занятие мы обсудим результаты.
На переменке говорю Генке: "Где мой стул?" А он этак отворачивается: "Я
тебе не слуга". Я тогда ему говорю: "Ты мне друг или кто?" Тут он как заорет: "Я
тебе что, раб, чтобы о тебе беспокоиться!?" И тут слышу, у меня жужжит
крысиный голос девицы слева: сдуешь, и получишь пятерку, ни за что ни про что.
Эксплуататор!" И тут я смотрю и вижу вокруг себя осуждающие глаза:
мол, эксплуататорская ты морда. Я остолбенел. Думаю, что, их всех опоили, что
ли, куда я попал. И лица, вижу, вокруг меня агрессивные и очевидно получают
удовольствие от своей агрессии. Поискал глазами нормальное лицо, и из всех
лиц увидел только одно. И сказал: "Отвалите, дебилы!" Тут дебилы от меня
отвлеклись, потому что у них появилась пища для переваривания их дебилизма, де
их оскорбили или же они и в самом деле дебилы. Я же обратился к нормальному лицу
и спросил: "Что сон сей значит?" Нормальное лицо усмехнулось и заметило,
что на занятия приходить нужно вовремя, потому что если бы я не опоздал, то у
меня не возникло бы и вопросов относительно дебилизма окружающих по той простой
причине, что в начале занятия преподавательница давала установку, смысл
которой как раз и заключается в том, что когда вы с кем-то просто так, задаром
делитесь своими знаниями, то вы тем самым превращаетесь в эксплуатируемых, так
как знания, которых вы достигли посредством своего труда, вы отдаете людям
бесплатно, то есть не получаете эквивалента за свой труд и, следовательно,
выступаете в роли эксплуатируемых, те же, которые задаром получают от вас
знания, являются вашими эксплуататорами. Или, мол, так: когда вы бесплатно
делитесь своими знаниями, то эквивалентом для вас является внутреннее
удовлетворение, которое, однако, на хлеб не намажешь, потому что это всего лишь
чувство, субъективность, ощущение. И хотя это ощущение и приятное, но само по
себе оно пшик, ничто, поскольку для вас ни во что не материализуется. И это в то
время, как люди, специализирующиеся на том, что вы получаете от своего поступка
внутреннее удовлетворении, оказываются в материальном выигрыше, так как без
затраты усилий получают то, что вам стоит труда. И т.о. эти люди оказываются в
громадном выигрыше по отношению к трудящимся, потому что они эксплуатируют
многих, и используют результаты труда многих, тогда как трудящийся эксплуатирует
только себя. Более того, оказывается, что трудящийся, эксплуатируя себя ради
получения удовлетворения от того, что поделился своим трудом с другим,
эксплуатирует себя не только для себя, но также и для другого, и это в конечном
счете приводит к тому, что другой становится его хозяином." Я сказал: "А как же
совесть? Как же наше инстинктивное желание помочь ближнему, как же наша совесть
перед самими собой, как же наше чувство благородства?" - "А всё это -
субъективные вещи, и в качестве субъективных вещей они - пыль и дым, они -
энергия, расходуемая не на себя, и поэтому - в воздух. Всё это - потерянная
энергия. И поэтому такую вещь, как совесть в качестве критерия поведения
необходимо сокращать до получения её
материального эквивалента. Материальный эквивалент - это и есть мерило
совести."
Отошел я от нормального лица, и стал
рассуждать. Допустим, мы делаем общее дело. И один в этом общем деле лучше
делает одно, другой - другое, и если мы совместно делаем одно дело, то в
результате достижения каждого оказываются включены в общее дело, и результат
будет наилучшим из возможных.
Теперь допустим, что
каждый делает всё. Для большинства это будет обозначать, что что-то он сделает
хорошо, и что-то ему будет не удаваться. И следствием этого с необходимостью
будет возникновение шпионажа относительно тех, которым это удается. Это значит,
что как бы ни старались делать тайным для окружающих сделанное, в этой же мере
будет развиваться и противоположная тенденция, направленная на раскрытие этого
тайного. С другой стороны, с необходимостью возникнет тенденция к обмену
данными, а развитие этой тенденции будет вести к их купле-продаже. Т.о., в
конечном счете между частными производителями, делающими нечто общее,
вклинивается идея эквивалентного обмена данными, которая, однако, будет
стремиться к реализации неэквивалентного обмена, то есть обмена, основывающегося
на стремлении продать дороже, купить дешевле. И т.о. вместо одного общего
предприятия мы получим множество частных предприятий, которые в борьбе друг с
другом будут порождать монополию наиболее ловких и удачливых.
Сегодня учащиеся еще стремятся скрыть друг от друга результаты, но уже следующий
урок им покажет, в чем они оказались успешными, и в чем - нет, и они захотят
приобрести успешные результаты других. И у одних возникнет мысль купить успешные
решения. И точно также у других возникнет мысль продать успешные решения, и при
этом их интерес сместится с продукта труда на деньги, которые можно получить
посредством этого продукта.
Какие выводы я получаю отсюда
для себя. Предпосылкой покупки являются деньги. Чтобы получить деньги, я должен
что-то продать. Чтобы это что-то можно было продать, необходимо, чтобы оно
пользовалось спросом, а для этого оно должно быть сделано лучше других. Значит,
мой самый первый шаг должен заключаться в том, чтобы выполнить задание целиком
или какую-то его важную часть на самом высоком уровне. В этом случае у более
слабых учащихся возникнет стремление приобрести произведенный товар. При этом
моей целью должно быть продать произведенное мной как можно дороже, а отнюдь не
в соответствии с затраченными трудовыми ресурсами, а это зависит от степени
потребности покупателя в моём товаре, которая зависит, конечно, от его
способности его производить: чем меньше эта его способность, тем большую сумму
он будет готов за него заплатить. Т.о. чем выше потребность в товаре у
покупателя, тем большие деньги он готов за него заплатить. Маркс, когда писал
"Капитал", исходил из, в конечном счете, в целом, закона эквивалентного
обмена товаров. Но этот общий закон справедлив для процесса обмена товарами в
целом, но не в частностях. Закон эквивалентного обмена в целом реализует себя
через закон неэквивалентного обмена в частностях.
Неделю спустя Генка говорит: "Как дела, выполнил задание?" "Вроде того" - сказал
я. "Я тоже всё сделал, но у меня проблема вот в чем - и он сказал. -Ты её
решил?"-"Легко!"-сказал я. "Вот отлично, дай переписать"-"Не дам. Но продать
могу" _"Ты с ума сошел! Ты же мне друг!"- "Как хочешь."- сказал я. Генка
помежевался: "Не думал я, что ты такой человек - обиделся Генка-И что ты хочешь
за решение?" - "Пять тысяч" - сказал я. "Ты с ума сошел, - сказал Генка, - За
что?" -"Я тебя не принуждаю. Только учти, что в группе большинство не нашли
решения и, если я тебе продам решение, то ты сможешь его перепродать и быть в
плюсе" Глаза у Генки загорелись: "Давай" - сказал он, вытаскивая красненькую.
Мне удалось продать еще пару раз наиболее жадным, а эти уже занялись
перепродажей, как я узнал после, по тысяче и по пятьсот, в зависимости от
собственного аппетита и потребности покупателей и их возможности её
удовлетворить.
Т.о. оказалось, что эта часть решения
оказалась одинаковой у большей части группы. Предвидя последствия, я свою часть
решил другим способом и сделал в работе несколько сознательных ошибок.
После проверки решений группы преподавательница выглядела недовольной: это же
надо, большая половины группы часть задачи решила слово в слово, и поэтому все
они заслужили неуд. Тем не менее, если скажут, кто им давал списывать, то неуд
будет записан дававшему, все же остальные в награду за свою честность
получат "удовлетворительно". И тут преподавательница увидела перед собой
картину, достойную кисти Репина: указательные пальцы учащихся устремились
друг на друга и в конечном счете замкнулись на мне. "Он не давал списывать. Он
деньги за это брал"- ябеднически выкрикнул Генка. И тут поднялся вопль: "правда,
правда, никто не давал списывать, мы покупали за деньги". "Ну, бесплатно вы
списывали или за деньги, в данном случае это сути не меняет"- раздумчиво сказала
преподавательница, словно отгораживаясь от очередного досадного аргумента.
Достала мою работу. "Мало того, что тот, на кого вы указываете, допустил в своей
работе ряд ошибок, но он еще и списанную вами часть задачи пытался решить
иначе." - "А что вы ему поставили?" - "То, чего и заслуживает его решение,
"удовлетворительно". Так что у него вы никак не могли списывать. Я понял, что
преподавательница прекрасно помнит о печати, которую она на мне поставила на
первом занятии. Так что я у неё был вне всякого подозрения. Взгляды
устремились на тех, кому я продал решение. "Всем троим "неуд", чтобы не повадно
было"-безапелляционно заключила преподавательница.
В
перерыве эти трое подошли ко мне: "Отдавай деньги!" - "Я вам что, продал
некачественный товар?"- спросил я. "Качественный" - "Тогда какие ко мне
претензии?!" Эти троё широко открытыми глазами воззрились друг на друга, и
в их глазах читалось недоумение жадности.
17.08.12 г.