на главную страницу
визитка
темы
Целый день с неба падают
редкие унылые капли дождя. Время словно остановилось. Чтобы двигаться,
приходится заставлять себя. Организм просит забытья. Но вот, наконец, дню без
времени, как и всему на свете, приходит конец. На землю стремительно спускаются
сумерки. Дождь замолчал.
Спустился на Гниловскую. Жесткий
железнодорожный путь. Слева Дон с зимующими на нём бесконечными баржами. Темнота
густеет. На баржах зажигаются огни. По воде пыхтят редкие рабочие катера. В воде
отражаются блики электрического света. Наконец, наступает полная темнота.
И возникает образ: на всю русскую землю опустилась ночь.
Ощущение пустоты и бессмысленности и... скуки.
Задаюсь вопросом, откуда
это ощущение? И понимаю: не хлебом единым жив человек. Не хлебом единым.
Человеку мало жить ради хлеба. Человеку невозможно жить ради хлеба. Всякое
животное живет ради хлеба. Но человек, во всяком случае, не только животное.
Человеку нужно нечто, ради чего стоит жить, нужен этот смысл. А иначе - для чего
жить? Быть природным существом, этим куском мяса, которое существует с
единственной целью - оставаться куском мяса?
Я хочу сказать, что
человек не должен оказываться в положении, когда все его мысли заняты
вопросом о том, как прокормить себя и семью. Конечно, это тоже занятие для
человека, это тоже может быть целью и смыслом жизни. То есть, разумеется, все
взоры человека могут быть направлены на эту цель. Но эту же цель преследует и
всякое животное. Так стоило ли становиться человеком ради того, чтобы всей целью
и всем смыслом жизни было всего-то лишь её самосохранение и ничего более?
И возникает такая мысль: вот существует множество людей, вся жизнь
которых сводится к тому, чтобы сохранить своё существование. И существует
множество людей, которым не приходится заботиться об этом, потому что на них
работают первые. И потом вдруг наступает война. Война, естественно, не может
наступить сама по себе. Она наступает потому, что служит интересам людей,
на которых работают все остальные. И тогда эти люди говорят этим всем остальным:
"Отечество в опасности! Все на защиту отечества!" И эти остальные, точно также,
как они работают на "этих", выступают на борьбу с врагом, тем самым защищая
"этих". Они так воспитаны, у них такой инстинкт. Потому что, хотя и под "этими",
зато не под басурманами и чувствуют себя свободными, потому что этот - свой, а
тот - басурманин. А свой и чужой - это две большие разницы, поскольку чужой
заботится о себе. Свой, конечно, тоже заботится о себе, но он имеет одинаковые с
тобой привычки, так что природа в этом случае не насилуется. Свой Василий Иваныч
хотя и даст тебе по роже, это не обижает. А от басурманина схлопотать по роже
обидно. Словом, под своим плохо, а под басурманином и того хуже, а из двух зол,
как известно, выбирают меньшее.
Это такой вот
закон природы. Это как бы внешнее насилие "этими", превратившееся во внутренний
инстинкт, ибо "привычка свыше нам дана, замена счастию она".
Ну, а вдруг как у человека возникнут в мозгу червяки в виде мыслей, так ведь
тогда инстинкт-то оказывается по боку, и взгляд на мир, конечно, изменяется.
Нет, мысли-то, конечно, у всякого человека есть. Но мысли эти по большей части
являются мыслями попугая или натуральными, естественными мыслями, а это всё
равно, как если бы их и не было.
И вот когда такой червяк в виде мысли
заведется, вызывает она в тебе ощущение "чего-то не того", пробуждается как бы
собственный эгоизм, поскольку это же ты обращаешься ко мне, а не я к тебе. Так,
значит, я тебе нужен в данном случае больше, чем ты мне, так что здесь можно и
поторговаться, в том смысле, что не всё же тебе, в том смысле, что делиться
надо. То есть холоп, раб ставит себя в один ряд с господином и заявляет: "мы -
равны" И еще заявляет, что это, мол, справедливо. А это со стороны холопа,
конечно, хамство. Ведь что такое холоп? - это человек, который позволяет на себе
ездить. То есть существо, специально предназначенное для того, чтобы на нём
ездили. Человек, отказывающийся возить на себе своего "благодетеля", уже
не холоп. Но тут вечно как-то так получается, что борец за справедливость,
только что добьётся этой справедливости для себя, как тут же старается оседлать
других, превращая их в своих холопов. Инерционность большая. Пролетает человек
через точку равновесия, не может остановиться в ней. Ну, вот так и
поддерживается равновесие в системе за счет диффузии её элементов из одного
состояния в противоположное, а среднего, равновесного (молекулярного) состояния
нет: вечно субъекты представляют собой положительно либо отрицательно заряженные
ионы.
То есть я хочу сказать: холоп с мыслями может сказать: это не моя
война. Это твоя война. Вот ты и воюй. И тогда оказывается, что воевать - то и
некому. И возникает вопрос: "А как же страна родная?!" Ну, в том смысле, если
холопы басурманина на стороне басурманина на тебя идут войной в надежде, что и
им от этой войны что-нибудь да обломится?
Ленин говорил, что у пролетария нет родины. Что у человека,
продающего свой труд, нет родины. Что человек, продающий свой труд, устремляется
туда, где за труд больше платят. Человеку, для которого продажа труда - вещь
абсолютная, всё равно, что делать, чем заниматься. Это так.
Но и у
капиталиста точно также родины нет. Капитал устремляется туда, где он может
получить большую прибыль. В этом смысле пролетарий и капиталист принципиально
являются глобалистами, хотя векторы их направлены друг против друга: капитал
устремляется в районы дешевой рабочей силы, а рабочая сила устремляется в
районы, в которых она имеет максимальную цену.
И еще высказал Ленин
мысль, что во время войны пролетариат должен выступать за поражение своего
правительства. И это высказывание Ленина было воспринято как "нож в спину
страны", но мы видели, что "нож в спину страны" оказался ножом в сердце
буржуазии. Как это так получилось?
И как разрешается вышеприведенный
парадокс между "чужая война" и "родная страна"? Как можно быть за поражение
своего правительства и сохранить страну?
Самый первый лозунг пролетариата "Пролетарии всех стран,
соединяйтесь!" Этот лозунг является непосредственным следствием определения
пролетария как человека, живущего продажей своего труда. Что означает последнее?
Оно означает отчуждение способности к труду субъекта от субъекта. Труд
порабощен. Не труд является свойством субъекта, а субъект является приложением к
своему труду. Это отношение порождает непрестанную борьбу субъекта за
освобождение своего труда. В чем заключается это освобождение? В том, что
субъект занимается делом, которое он любит, которое доставляет ему удовольствие
и которое его кормит. Всюду, где выполняется это условие, мы имеем дело с
освобожденным трудом. И это, очевидно, не связано с социальным устройством
общества. Пролетарий, следовательно, борется за освобождение своего труда и
пролетарий ни к чему не привязан. У него ничего нет. Ему "нечего терять,
кроме своих цепей".
Т.о., пролетарий принципиально не имеет родины, или
"мой адрес - не дом и не улица, мой адрес - Советский Союз", в смысле, весь
земной шар. Ведь Советский Союз и всегда исходил из этого принципа всемирности.
И когда Лениным выдвигался лозунг о борьбе пролетариата за поражение в войне
своего правительства, то имелся ввиду, конечно, глобальный пролетариат, и в
первую очередь пролетариат воюющих сторон. И имелись ввиду собственные цели
пролетариата как единого целого - цель освобождения труда. И пролетарии воюющих
сторон, со стороны России и со стороны Германии - действительно сделали своё
дело: они развалили эту войну, и они сделали банкротами свои правительства. И
т.о. они сделали великое дело. В чем заключалось это великое дело? В осознании
пролетариатом, человеком труда, своего собственного интереса и своих собственных
целей. И в Великой Стране СССР был решен основной вопрос: человек мог не
думать о том, что завтра он останется без куска хлеба.
Существует ли
сегодня организованный пролетариат в России? Разумеется, нет. Есть множество
наёмных работников, продающих хозяевам свою рабочую силу. Ну, а один, как
известно, в поле не воин. Посмеемся?- Единственная надежда наёмного работника -
на барина, на Медведева да Путина. "Вот приедет барин, он рассудит". Но до бога
высоко, до царя далеко.
Так и не выросли из одежд Царской России. Кому спасибо за это? "Вождю всех
народов" товарищу Сталину, установившему в России царистски-феодальный
социализм? Или Иосиф Виссарионович такая же жертва царизма, как и все мы? Похоже
на то.
И вот сейчас мы перешли к феодальному капитализму.
Как-то так у нас постоянно получается, что мы ходим по кругу: социализм ли,
капитализм ли, а всё в основании лежит царизм.
17.02.09 г.