на главную страницу
визитка
назад

"Иван и Ася"

Мы идем с Лерой по бывшему вертолетному полю.
-Смотри, какой веселенький домик - говорит она, показывая на двухэтажный, действительно симпатичный особняк.
-А вот здесь Ася живет - говорю я и указываю на двухэтажный особняк красного тюремного кирпича с зарешеченными окнами и четырехметровым высоченным забором.
-Здесь? - как -то разочарованно говорит Лера и словно задумывается.- Мрачно как. Словно тюрьма.
-Да ведь они все такие.
Мы оглядываемся: действительно, нас окружают виллы, прячущиеся за такими же высокими заборами.
-Пойдем отсюда - сказала Лера.

Эту историю в основной её части рассказал мне сам Иван, и я тогда же, по горячим следам, записал её, еще не догадываясь о её окончании.

Начнем с того, что у Ивана с Асей была любовь. То есть они дружили. Родители Аси этой дружбе потакали, говорили, что Иван - мальчик толковый, умный, и хорошо влияет на Асю в смысле учёбы. Но всё это оказалось до какого-то случая, я уж не знаю, что там произошло, но догадываться могу: видимо, Ася что-то высказалась родителям в том духе, что у них с Иваном любовь, а родители, как я понимаю теперь, готовили для Аси другую судьбу. Словом, после какого-то такого случая возникли контры, отношение к Ивану изменилось, так что очень скоро он почувствовал себя в доме Аси персоной non grata. Тем не менее, отношения между Иваном и Асей продолжали развиваться своим порядком, но тут в дело вмешался случай, который не зависел ни от Ивана, ни от Аси. Этот случай был армия.

Мы свернули с Лерой за Задорожную, и по привычке остановились, договаривая не договоренное.
- Лёшка ходит счастливый: 200 тысяч на руках кредитов, Танька тоже вся из себя. Не понимаю, живут люди сегодняшним днем. Как можно?!
- А ты знаешь, я в последнее время думаю: что-то в этом его поведении есть. У него появляется импульс, и он следует ему. И ведь заметь: не тонет. Где-то влетает - кого-то ногой отпихнет, кого-то обманет, кто-то его выручит - и выкручивается. А тут думаешь, правильно ли это, правильно ли то, и ведь в результате остаешься ни с чем.

Перед расставанием Ася сказала Ивану: "Я хочу от тебя ребенка" Сам понимаешь, всё это слёзы, чувства, эмоции, инстинкт. И говорит это Ася Ивану как бы открытым текстом и настойчиво, даже как бы в смысле приказа судьбы. Но у Ивана свой характер, и как бы свои самолюбие и гордость. Может быть, он и не раскусил ход Аси, да и Ася, пожалуй, не рассчитывала, что делала, а просто инстинкт её толкал на этот поступок, хотя поступок её, если толковать его рационально, имел смысл: если у неё появится ребенок от Ивана, так вот тебе уже и связь с ним, и родители ставятся в более или менее патовое положение, так что и к Ивану их отношение могло измениться. Но это всё, конечно, только рассуждения, только вероятность, а как бы там в реальности всё произошло, это, конечно, неизвестно.
Так что я думаю, что Ася ничего такого не рассчитывала и ни о чем таком не рассуждала, а было у неё чувство, что это надо сделать, и чувство это было у неё твердое, так что она на этой точке как бы установилась. Вернее, не она установилась, а её организм, и она просто следовала за ним, не заботясь о последствиях и готовая их принять.
Но об Иване и всегда говорили, что он умный парень и благородный, и он этого не хотел. То есть, опять-таки, если рассуждать, не хотел войти в семью "как тать в ночи". Но опять-таки, он тоже не рассуждал, а у него уже был как бы рефлекс, как бы схема, "чтобы всё было, значит, хорошо". Он просто сделал так, как чувствовал: ведь получилось бы так, что он своим поступком как бы предал Асю, как бы подставил её, поставил её в неудобное положение, а его благородство и честность этого позволить себе не могли .

-И мне еще пришла одна мысль - продолжал я делиться с Лерой своими последними мыслями - что когда имеешь дело с людьми, то если хочешь получить от них положительный результат, то опираться нужно на их подлость, не на их благородство. Подлость - гораздо более надежный инструмент.

Разумеется, ни о чем этом Иван не думал, всё его благородство уже было в нём, и он не мог на это пойти.
Ему важно было, чтобы всё в его жизни было честно и правильно. Дело было для него не в том, что кто-то что-то о нём подумает, а дело было в нём самом: в его жизни любовь не могла быть воровской.

Т.о., столкнулись между собой инстинкт и мысль, или душа, как хочешь это назови. И душа Ивана не услышала инстинкта Аси, рассудок не услышал чувства. Так что то, что дальше произошло, уже было запрограммировано, уже были запрограммированы отношения, т.ск., семиотики и семантики, рассуждения и жизни, левого рассуждающего полушария и правого действующего.

То, что дальше должно было произойти, моделируется опытом Павлова на голодной собаке, у которой выработан и хорошо закреплен пищевой рефлекс на зажигание лампы: если рефлекс не подкрепляется, то собака начинает облизывать лампу, то есть обращаться с ней как с пищей. Другими словами, неудовлетворяемый рефлекс обращается на любой более или менее подходящий суррогат.

Словом, отправился Иван в свою армию, получает письма от Аси горячие и любовные, а между тем со стороны до него доходят слухи как бы странные и обескураживающие, и именно в том смысле, что Ася вышла замуж и даже ходит уже с животом. Но дальше мы наблюдаем следующую странность: Иван отвечает на письма Аси в соответствии с их содержанием, а на все те слухи, которые до него доходят, не реагирует.

Это могло бы показаться непонятным, и непонятным тем более, что Иван как будто и знал, что все эти слухи правда, но они явно не производили на него того впечатления, которое должны были бы произвести. Он знал, что то, что пишет в своих письмах Ася, это правда, то же, что доходит до него со слухами, может иметь место, но всё это очень несущественно и не имеет значения. Его духовное левое полушарие доминировало настолько, что инстинктивные импульсы от правого полушария переводились на язык правого, а будучи переведены, превращались в понятия, которые представляли собой мысли о реальности и поэтому не могли иметь для него импульсивного значения реальности.

В свою очередь, и поведение Аси в связи с её замужеством, беременностью и последующим рождением ребенка может показаться странным, если не иметь ввиду структуру её психики, которая очевидно противоположна структуре психики Ивана. Именно, то, что она вышла замуж за другого, что от другого родила ребенка, всё это не имело никакого значения, всё это было то, что философы называют кажимостью, чем-то вроде сна, того, что словно бы и не с ней происходит. А единственно важным для неё был инстинкт, который не рассуждал, который знал только себя и который руководил её поступками.
Другими словами, её правое полушарие доминировало у неё настолько, что полностью определяло содержание левого полушария, так что собственно объясняющая функция у неё как бы даже вовсе не работала.

Возвращается Иван из армии, Ася летит к нему, и всё между ними продолжается так, как будто бы и не прерывалось. До Ивана доходили, конечно, слухи, конечно, специально распространяемые, о горячей любви Аси к мужу и ребенку, какая она страстная в постели и пр. Но слухи эти можно было бы и не распространять, потому что Ася с самого начала рассказала Ивану, что её муж был им, то есть самим Иваном, поскольку  она спала с мужем, она представляла Ивана, и что поэтому ребенок, которого она родила, вовсе даже не от её мужа, а от Ивана.
И, как ни странно, может быть, в её словах была доля правды, потому что ребенок действительно походил на Ивана, хотя, может быть, это только так представлялось.
Словом, не успел народ оглянуться, как Ася оказалась с ребенком у Ивана и забыла о муже, как будто его никогда и не было, а Иван ощущал себя полноправным отцом ребенка.

Но муж не забыл о ней. То есть не то, чтобы он не забыл о ней. Нет. Насколько я понимаю, здесь взыграло его самолюбие. Мол, как это так, чтобы с ним, с таким крутым, поступили с таким оскорблением. То, что это было совершенно невыносимо для него, что после этого он не мог жить, "не смыв пятно", это представляется понятным. И, конечно, на его сторону стали родители с обеих сторон. И в особенности выступали родители со стороны Аси, приобщившиеся пусть хотя бы только к аромату больших денег, а не к большим деньгам, но не желавшие лишаться эдополнительного их  аромата также и со стороны крутого зятя. Конечно, много было сказано горячих слов со стороны мужа, однако деньги – "люди" рассудительные, и рассудили они так, что вся проблема в Иване, и если его не будет, то не будет и проблемы. И для начала родители, нажав на свои связи и кому следует заплатив, через военкомат отправляют Ивана на полугодовые сборы младшего командного состава. А там, мол, видно будет, что дальше делать.
Но, может быть, самое странное и удивительное происходит вслед за этим.
Через короткое время в команде, к которой был приписан Иван, появляется и муж Аси. То есть человек уже летел, уже не был в состоянии удерживать себя и, конечно, появившись в команде, он себя не сдерживал. И, может быть, в особенности он себя сдерживать не мог потому, что Иван не обращал на него внимания. Муж Аси для Ивана, как нетрудно догадаться читателю, был ничто, ноль, кукла из кажущегося мира. И то, что для Ивана он не существовал, это в особенности действовало на мужа, потому что вся его уязвленность бессильно отскакивала от Ивана и возвращалась к нему самому, усиливая его стрессовое состояние. Наконец, командир не мог больше делать вид, что не замечает между ними ненормальных отношений, и призвал обоих к себе с усталым вопросом: "Ну, что тут у вас?" "Ведь ты же его не трогаешь?"- с вопросом – утверждением обратился он к Ивану – Так что же ты его достаешь, что тебе от него нужно?» -переадресовался он к мужу. Но, видно, на бессознательном уровне муж всё-таки здорово достал Ивана, потому Иван, опередив открывающего рот мужа, неожиданно для себя, очевидно, пробило его бессознательное правое полушарие на реальность, сказал, непривычно гладя в глубину скрывающихся глаз мужа: "Не тронь говно…" Иван не закончил фразы, потому что важной была не фраза, а слово «говно» в ней. И муж, который не знал истинного отношения к себе Ивана, теперь узнал, и он понял, что во всей этой истории он играет роль именно говна. И он им себя и почувствовал. И это было то последнее, что что-то, наконец, перемкнуло в нём. После этих сказанных Иваном слов муж очевидно перестал преследовать Ивана. А во время стрельб выстрелил в Ивана и убил его.

Что ему за это было? А ничего не было. «Говно» – оно не тонет. Скоро протоколы происшествия изменились, и в них появился пункт о неосторожном обращении с оружием, допущенным Иваном. Словом, получилось так, что вдова сама себя высекла.
-А Ася?
-А что Ася. Естественно, её вернули к мужу. Но она больше не "любит" мужа, да и ребенка, по-моему, тоже. Она как будто превратилась в овощь.

07.09.07 г.