Обратим внимание на повторяющуюся схему событий.

Событие 1.

Приходит то самое чувство!!! Любовь!
Я увидела, как он на меня смотрит. На меня так никто никогда не смотрел: пристально, внимательно, немного дико. Его взгляд заставил меня обратить на него внимание. Каждый раз при встрече я испытывала трепет, волнение, мурашки бегали по коже, душа уходила в пятки. Я робела, заикалась, порола какую-то чушь и была при этом на седьмом небе от счастья.

Дальше идет объяснение женского ума

1b1 Жаль, что встретили мы друг друга летом! Три-четыре свидания, а потом нам пришлось на достаточно долгое время расстаться. Это ведь испытание для зарождающихся отношений! Мы его не прошли.

Обратим внимание вот на что: Взгляд - трепет и радость - обрыв связи. И дальше за кадром: то, чего не стало в реальности, выливается в фантазии о встрече и пр. Так как фантазия не корректируется реальностью, она расцветает буйным цветом. Человек замкнут на самого себя. Жизнь в виртуальном мире, который стремится перелиться в реальный. Чувственное содержание облекается в рамки духовной - в рамки человеческой жизни, человеческих отношений.

Событие 2

Как-то нам удалось пересечься. Но он был усталым, измученным работой и таким безразличным. На интуитивном уровне я чувствовала, что он рад меня видеть, но внешне это не было заметно. Для меня, витавшей в облаках, это было настоящим шоком и очень большим разочарованием. Т.е. я просто очень расстроилась. Он это заметил, вероятно подумал…(что он меня разочаровал (В.)) Уж не знаю, чего он там подумал, но мне больше не позвонил, не написал. Ничего…

Рассогласование между виртуальными ожиданиями и реальностью. Здесь важно заметить следующее.

Противоположность чувственности и духа

Я увидела, как он на меня смотрит. На меня так никто никогда не смотрел: пристально, внимательно, немного дико. Его взгляд заставил меня обратить на него внимание. Каждый раз при встрече я испытывала трепет, волнение, мурашки бегали по коже, душа уходила в пятки.

Это - чувственное отношение.
Духовный уровень:

Потом поделилась переживаниями с лучшим другом, и он мне быстро объяснил что к чему. Сказал, что раз приехал, значит действительно хотел меня видеть. И был рад этому!!! А то, что встреча такая короткая получилась, виновата погода и отсутствие денег

Т.о., на одной стороне - чисто чувственное отношение, без всякой духовной связи, на другой стороне - духовное отношение без признаков чувственности (потому что сложно ожидать от друга такого ответа, если в друге задействована чувственность).

В рассматриваемом случае существует жесткое противопоставление этих двух сторон: либо то, либо другое.
Но и духовное, и чувственное суть частичные отношения. Невозможно постоянно находиться как в духовном, так и чувственном контакте, так как это- противоположности, в которых положенной может быть либо одна, либо другая сторона, и которые вместе образуют универсальную систему, которая оборачивается к реальности одной из своих сторон- чувственной или духовной - в зависимости от фазы, в которой находится субъект - чувственной или духовной, и давления внешней среды, требующей чувственной или духовной реакции.

Единство чувственности и духа

Энергетикой духовного отношения между полами является чувственность. Есенин: "...как прыщавый урод говорит о мирах, половой истекая истомою" . И, точно также, мы имеем и обратное отношение, когда чувственность дополняет себя "разговорами о высоком", "о жизни". А когда тебя от этого начинает тошнить, и ты говоришь, как можно с таким умным видом высказывать такие банальности, неожиданно для себя слышишь обескураживающее: надо же о чем-то говорить. И, значит, все эти высокопарные слова - всего лишь сексуальное прихорашивание, а вовсе не желание сообщить какую-то новую информацию. Как-то, сразу после окончания школы, мы, трое приятелей, почувствовав себя взрослыми, зашли в кафе. Сели за столик, что-то заказали, и вдруг Слава, к этому времени уже завзятый бабник и быстро прогрессирующий пьяница, закатил глаза и начал что-то такое нести "за жизнь". Я смотрел на него и недоумевал, что это с ним: только что был парень как парень, и вдруг - такая неожиданная метаморфоза как будто без всяких объективных предпосылок к ней. А у него просто сработал привычный стереотип на обстановку.
К чему я все это: к тому, что на практике одна сторона не может реализовать себя без другой. Всегда духовный аспект отношений дополняет себя чувственным, чувственный – духовным. Если целью является духовность, что чувственная сторона выступает в качестве ее энергетического средства. Если чувственность – то духовный аспект формирует разность потенциалов, которой единственно и обеспечивается возможность разряда чувственности..

При положенной духовности люди говорят друг с другом, и во время этого разговора открывают для себя что-то новое, и это новое и является их целью. Однако, нетрудно видеть, что энергетика их разговора определяется сублимированным характером их сексуальности в отношениях друг с другом. Все происходит само собой, они словно в полете. В то же самое время, это - один из способов опосредованной реализации сексуального чувства.

Так же и чувственность в ее чистом виде постоянно нуждается в духовной подзарядке, в духовном упражнении того или иного рода: чувственность нуждается в духовной раме, которой и обеспечивается разность потенциалов между духовностью и чувственностью, чем обеспечивается самореализация чувственности как таковой. Поэтому всегда, независимо от того, какая из сторон положена, какая является целью, и какая снята, является средством, в процессе участвуют обе стороны.

Эти процессы осуществляются на интимной дистанции, которая сама по себе уже требует для возможности своей реализации и подходящих условий, и открытости участников для взаимодействия на чувственном уровне.

Открытость и закрытость

Энергетический характер
информации

Когда речь идет о контакте, перед нами всегда налицо два вопроса:
Первый: в каком состоянии - закрытости или открытости для контакта находимся мы и, соответственно, партнер. Если один из партнеров открыт, то не исключено, что ему удастся перевести другого в открытое состояние. Возможность этого определяется глубиной закрытости последнего. Если оба закрыты, то о чем же в этом случае можно говорить?!
Второй: если участники контакта открыты, то возникает следующий вопрос: для какого рода контактов они открыты - духовного или чувственного, и глубина этой открытости, которой определяется возможность перехода от одной формы контакта к другой.

Общее правило контактов, естественно, состоит в достижении ими синхронизации, которая заключается в реализации переходных процессов, направленных на обеспечение перехода от полярного относительно друг друга состояния партнеров к однополярному, то есть перехода от состояний "открыт-закрыт" к состояниям "открыт-открыт" либо "закрыт-закрыт".

практика

Что мы имели в событии 2 со стороны объекта. Объект был закрыт. Он не был способен к взаимодействию, ему нужно было восстановиться. Тем не менее, в снятом виде у него положительный потенциал ко мне.

Что я говорю: я говорю, что меня посетила любовь. И еще я говорю, что я влюбилась. То есть со мной произошло нечто, что не зависит от меня, что существует как бы самостоятельно. Вот эта вот самостоятельная штука и есть во вне. Я влюблена, но я не люблю его. Моя влюбленность - это такое вот мое состояние зависимости от него. Так как я его не люблю, я его и не чувствую как человека. Он как человек не вызывает во мне никаких чувств. Просто он - объект, который вот способен приводить меня в состояние, которое мне очень нравится. Я его определяю как внешний объект, формально. У меня не существует отношения к нему самому, у меня не существует связи, контакта с его Я:

Мы с ним очень разные. Я его плохо знаю, он меня плохо знает. Он симпатичный и знает об этом. По натуре типичный ловелас. Ему подходят стервы, с такими он всегда и встречался. Я не такая. Ему 22 года, он до сих пор не нагулялся, у него нет в жизни цели, нет стремлений. Он далеко не мой идеал, не парень моей мечты. Но ведь именно в такого угораздило влюбиться. Для меня все неважно. Мне было просто хорошо с ним.

Больше того, его как человека по отношению к себе я оцениваю отрицательно. Поэтому у меня не только нет связи с его Я, но и его Я я отрицаю.

Значит, что я имею: я имею положительный потенциал по отношению к нему относительно моей чувственности, и отрицательный потенциал относительно моего духа, то есть чисто человеческого отношения.

Но теперь возникает вопрос о характере его отношения ко мне. Я думаю, что то, чем я привлекла его к себе, это - моя духовная, человеческая сторона, а не чувственная. Ведь сама по себе духовность, весь этот платонизм ох как притягивает к себе сладкоежек, которым прискучило простое женское мясо. Поэтому он и начал с глаз, а не с нижнего этажа. Но точно также, как мое чувственное отношение к нему существует во мне не в его непосредственном, но духовном выражении влюбленности, точно также и его отношение к моей человеческой сущности преобразовалось в характерное для него чувственное отношение. А как это будет выглядеть на его языке? - я его привлекаю как человек, который вызывает в нем, может быть, новые сексуальные ощущения. То есть во мне его привлекает сексуальный аспект моей человеческой сущности, но я, сама по себе, как духовное существо, как человек, являюсь, скорее всего, неприятным дополнением к тому, что он видит во мне. Я как человек, то есть существо, отождествляемое с моим сверх-Я, едва ли может вызывать в нем симпатию.

Но в повседневной, обыденной жизни, помимо сексуального отношения, существует еще масса забот, масса проблем, которые нужно решать. И все эти проблемы решаются человеком. И здесь человеку нужен другой близкий человек. И это - совершенно независимо от собственно сексуального отношения. И ведь эта обыденная часть жизни, которой определяется область борьбы за существование, выживание, является доминирующей.

В каком же положении мы оказались - в том, что нам друг до друга просто как для людей нет никакого дела. Эти области у нас не пересекаются. Я изначально отвергла его как человека. Как человека я его не люблю. М.б., я люблю моего друга как человека.
Поэтому от такой любви иногда рождаются дети, но насчет рождения семьи вопрос оказывается более сложным.

Значит, в чем моя проблема- проблема в установлении связи на духовном уровне, проблема в установлении просто человеческий отношений.

В чем состоит человеческое отношение?
Когда нас интересует сексуальное отношение, мы думаем только о себе. Когда нас интересует человек, мы думаем о человеке. Но для этого человек должен хотя бы не отторгать нас от себя. Хотя, впрочем, здесь ведь есть весы. Обычно как происходит: я говорю себе, что я люблю этого человека потому, что мне хорошо с ним в чувственном отношении. И в этом случае мне все равно, какой он человек. Я буду поддерживать его во всем как человека только лишь по вышеназванной причине. Причем, я могу делать это чисто рационально, не только не вдаваясь в истинные мои чувства к нему как к человеку, но и вовсе не имея таковых за их ненадобностью.

Но ведь для этого нужно прогнуться под своим чувством, а я ведь не прогнулась. Как человек я ведь сильнее его. И, если в чувственном отношении он взял до известного предела власть надо мной, он не может это сделать также и в человеческом отношении. А Я? Если я сильнее, то у меня во всяком случае есть в этом отношении шанс. Другое дело – стоит ли мне его использовать.

Таблица событий

Добавления

-1-

Все, что написано, это только слова. Я читаю, и чувствую: да, это мне подходит, это есть во мне, и это стоит попробовать. А это - чужое, это - не в моем характере, это - в сторону. Написанное - не истина, но - рабочие шаблоны, требующие, однако, для себя соответствующей им структуры психики.

Итак, считаем, что вопрос со средствами, орудиями действия у нас решен, и этот уровень для нас достаточен. И мы помним, что те наши умения, навыки, которые мы у себя сформировали, не являются самоцелью. Это - наши орудия, которые мы применяем тогда, когда видим в этом целесообразность для нас. Хотя, конечно, мы должны поддерживать форму, потому что наши способности должны работать на уровне стереотипов, а стереотипы требуют тренировки. В то же самое время, сам этот процесс раскрутки стереотипов должен доставлять нам удовольствие, и мы и запускаем его тогда, когда чувствуем, что это нам нужно, что у нас есть психологическая потребность в этом. Что благодаря этому мы почувствуем себя более уверенными и эффективными.

Собственно же проблемы, которые у нас были, куда же они денутся, если решить их нам не удалось. И нам стоит посмотреть, а не увеличили ли мы число наших проблем благодаря шаблонам поведения, которые выработаны у нас стихийно и мало нами осознаются. И, если это так, то нам следует заняться их ревизией. Основная трудность, с которой мы в этом случае сталкиваемся, состоит в том, эти шаблоны поведения - это мы сами, и всякое вмешательство в их структуру вызывает с нашей стороны защитную реакцию, которая выполняет важную функцию сохранения нашей собственной психологической целостности, устойчивости по отношению к внешней среде. Поэтому то, что в нас есть, мы оставляем в неприкосновенности, ибо мы всегда должны помнить, что прямое, хирургическое вмешательство в нашу психику может привести, и, скорее всего, приведет к тому, что мы окажемся в положении, худшем, чем находимся в настоящее время.

Наша стратегия заключается в том, что мы не изменяем то, что есть в нас, а либо создаем параллельные схемы поведения, либо надстраиваем новые этажи над существующими. При этом вновь формируемые шаблоны проверяются на два критерия: на их эффективность, на то, что благодаря им у нас увеличиваются возможности реализации наших целей во внешней среде, и на их соответствие нам, на их экологичность, чистоту, на то, что они нас не разрушают.
Естественно, что, если шаблон не выполняет одно из этих условий, он должен быть отброшен.
Каким бы эффективным шаблон не казался, он должен быть отброшен, если он нам не соответствует нам, если он в нас что-то разрушает. Потому что, принимая такой шаблон, мы теряем себя, теряем какую-то степень свободы реагирования во внешней среде и, тем самым, увеличиваем нашу зависимость от нее.
И, точно также, если шаблон экологичен, если он доставляет нам субъективное удовольствие, но при этом ухудшает наше положение во внешней среде, ограничивает нашу свободу действий в ней, он также должен быть отброшен.
Над тем, какие мы есть, нами создается "свободная экспериментальная зона по формированию и испытанию эффективных шаблонов". Суть сводится к тому, что мы пробуем, испытываем новые схемы поведения, относясь к ним как к внешним объектам, как к тому, что находится вне нас. Если они оказываются эффективными, то они постепенно, посредством повторения, внедряются в нашу психику. Критерием того, что они из внешних нам объектов стали частью нас самих, является их стереотипизация, то есть их автоматическая, без привлечения для этого функций сознания, отработка в активирующих их ситуациях.

Одним из важнейших источников новых шаблонов являемся мы сами. То, что случайно, нечаянно у нас получается, на это нужно обращать сугубо важное внимание. И создавать условия для обеспечения активности этого процесса. Основным же условием для этого является ограничение критики нашего поведения нашим запрещающим (и обязывающим) сознанием (супер-Эго Фрейда), которое говорит нам, что это нельзя, а это - мы обязаны сделать, и при этом, если мы пытаемся ослушаться его, оно грозит нам всеми небесными карами. Мы должны смотреть, как работает в реальности то, что у нас нечаянно, бесконтрольно вылетело, какие задачи и какими средствами оно решает. Чаще всего, в этом непроизвольном, бессознательном всплеске есть рациональное зерно, которое нужно вводить в структуру нашего поведения.

Допустим, у вас есть преподаватель, одно из любимых словечек которого - "понял" с ударением на последнем слоге. Когда вы это слышите в первый раз, вас коробит. Постепенно вы перестаете обращать на это внимание, и вдруг однажды обнаруживаете, что вы непроизвольно произносите слово "понял" также, как преподаватель. Что произошло? - благодаря постоянному повторению у вас возник стереотип. Причем, возник он совершенно независимо от вашего сознания и работает автоматически. И теперь представьте, из какой массы подобным способом сформированных стереотипов мы состоим. И сколько среди них оказывается полезных, но и сколько -вредных, связывающих нас по рукам и ногам! Но ни один из них не контролируется нами. Все они лежат вне нашего сознания. Они работают, "как есть". В результате этого нам с нашим сознанием с большим трудом или вовсе не удается прорваться во внешнюю среду. На его пути всюду эти бесконтрольно образованные автоматизмы, которые часто известно, а чаще всего и вовсе неизвестно, кому и чему они служат на самом деле. С этой стороны, мы представляем собой зомбированные существа.

Другая сторона этого процесса состоит в том, что мы что-то прочитали, что-то увидели, почувствовали, нечаянно подумали, это отложилось в нас, это - то, о чем говорят: записалось в подкорку. Мы чувствуем, что там что-то есть. Но мы не знаем, что это такое. Остается вопрос, который будет активен, будет решаться - иногда быстро, иногда медленно, возможно, годами. Но однажды вам вашим подсознанием будет дан ответ, что это. И это, полученное т.о. знание, уже является вашим, это будете вы сами, и вы сможете активно, осознанно действовать и будете знать, чего вы хотите и к каким результатам приведут вас ваши действия.
Т.о., чем более мощной у вас будет эта структура, тем более свободными и адекватными вы будете в своих действиях, и тем больше у вас будет шансов для самореализации. Назовем эту область нашим самосознанием

Т.о., мы с нашим я оказываемся между этими двумя противоположными полюсами: пока прослойка нашего самосознания является тонкой, мы прибегаем к программам зомби. Мы следуем им, и они удовлетворяют наши потребности в той степени, на которую и рассчитаны. Выразить эту степень можно поговоркой: "жить будешь, но женщин любить не сможешь." Иными словами, они призваны обеспечить наш "прожиточный минимум", и не более. Если мы хотим большего, нам придется развивать слой нашего самосознания.

-2-

" А его явно тянуло ко мне! Его взгляды говорили сами за себя. Мы не говорили о том, что было. Говорили о пустяках. Он говорил намеками, но так очевидно было его неравнодушие!"

А с чего я взяла, что это - неравнодушие? С чего я взяла, что это - любовное отношение, а не выражение простого зуда между ног, подогреваемое спортивным азартом: у меня это получится: ведь он - то уже знает мое отношение к нему!
И разве я забыла, что с другими выделываю или могу выделывать то же самое!? Но только когда это делаю я, то это - в порядке вещей, это так и нужно, а вот когда надо мной эти опыты производят другие, то это почему-то воспринимается как личное ко мне отношение, как любовь ко мне. И ничего другого я не допускаю? И если я обнаруживаю, что это - другое, то я оскорбляюсь? Полноте! Все-таки к этим вещам не стоит относиться чересчур серьезно. Это - обычная вещь, и к этому следует относиться с юмором.

Одно дело, если бы основой моего отношения к нему была только точно такая же озабоченность. Хотя, конечно, она существует. Тогда все ограничивалось бы только этой физиологической потребностью. Тогда не было бы проблем: сошлись и разошлись, и все прекрасно, никто никому ничего не должен. Удовлетворили свои физиологические потребности, и обоим хорошо.

Но у меня же не только это!
Что я могу себе сказать в связи с этим? У меня есть опыт отношений с ним. Так что, в пределах этого опыта, я его знаю. Мне нужно просто покопаться как следует в этом опыте, обратить внимание на те стороны, на которые я до сих пор не обращала, погруженная в свои чувства и переживания. вместо того, чтобы изучать его таким, каков он есть на самом деле, вместо того, чтобы заниматься фантазиями о моих отношениях с ним.

Когда я что-то делаю, я должна четко представлять себе последствия моих действий. Я должна помнить, что вот за эту радость, за это счастье, за этот наркотик, за которым ведь ничего, кроме вот этого минутного ощущения, за этим инстинктивным сокращением мышц, ничего и не стоит. Есть только вот это самоощущение, за которым нет никакой объективной реальности, так что, когда потом, насочиняв, я пытаюсь за это сочиненное мной уцепиться, оказывается, что уцепиться - то не за что. Нет ничего. Значит, за наркотик, который я приму, я заплачу длительной ломкой. Мне придется за это расплачиваться. И, если расплата меня не останавливает, то... решение принимаю я… я или соответствующая программа - зомби, которая есть во мне.

Видишь ли, вот он вызвал во мне чувство любви. Ведь я же знаю, как это делается. Ведь я сама это делаю. На самом деле оказывается, что то, что нами воспринимается как чувство любви, на деле является отражением активизации соответствующих наших инстинктов. Пока человеком поддерживается эта система в активизированном состоянии, мы человека любим. Перестала поддерживаться - и куда что делось. Все исчезло. Ничего нет. Но память о том - не то, что прекрасном, нет, память о том нашем нормальном состоянии, когда ты чувствуешь, что живешь, осталась. И ты не представляешь себе, как ты могла жить раньше, не зная этого. Ведь ты, оказывается, до этого момента не жила. И ты в отчаянии, и ты хочешь вернуть это состояние. И за его минуту ты готова платить любую цену. Потому что все остальное время все равно не живешь.

Правда, когда ты начинаешь подозревать, что тобой просто попользовались, как какой-нибудь вещью, это, конечно, энтузиазма в любви добавляет, и тогда возникает страх перед любовью: как бы снова не влететь.

А в чем вопрос?
Он сумел это сделать со мной. И он делает это с другими. Он научился это делать. Так же, как и я умею это делать с другими.

Правило: Для того, чтобы человек понял, что он делает с другим человеком, необходимо, чтобы он побывал в его шкуре.

" Мне не хочется делать кому-то больно", потому что я сама пережила эту боль. "И я боюсь искренних чувств, потому что знаю, что, скорее всего, не смогу ответить взаимностью." И поэтому я ограничиваю себя. Вот что значит побывать на месте другого
Однако, на это как посмотреть: ведь, жалея, тем самым я лишаю человека возможности научиться чему-то новому, научиться быть адекватным реальности. Может быть, все-таки лучше не прятаться от реальности, а -вперед и с песней, и с чувством: я совершенно свободна?

-3.  Мой шанс-

"А его явно тянуло ко мне! Его взгляды говорили сами за себя. Мы не говорили о том, что было. Говорили о пустяках. Он говорил намеками, но так очевидно было его неравнодушие!"
Что это было? Этот был мой шанс. А что я сделала? " В конечном итоге я сдалась! " Так сыграть против самой себя! Не понимаю!. И после этого я еще хотела, чтобы он мне позвонил! Когда я сама дала ему удовлетворение. Зачем ему звонить, если он получил то, что хотел. И, в результате, у него теперь еще более закрепился рефлекс: он решит, что и в следующий раз будет то же самое. И будет смотреть на меня еще более уверенно. И ничего не изменится. Я буду ходить по кругу. Но надо же и мне чему-н. учиться.

А что же мне нужно было делать? Кажется, чего уж проще! Он меня хочет, я ему нравлюсь. Я удовлетворила его, и все кончилось. Моя цена сразу упала до нуля. Неужели даром я училась? Вспоминай себя. Я была не удовлетворена в первый раз. Мне не хватало его. Я думала, что, если мы поговорим, все расставится по своим местам. Я не знала, что для того, чтобы слова могли иметь значение, под ними должен быть заложен фундамент.

Правило:
Любовь - это постоянная война. И выигрывает в ней сильнейший. Выигрывает тот, у кого крепче нервы, кто не сдается, кто идет до конца. Страшно, но до конца. Тот, кто сдается, тот теряет все.

Я уже по своему опыту знаю, как привязывать к себе человека. " Однажды мне сказали: «Ты создана для того, чтобы разбивать сердца»." Я умею это делать? Как это я делаю? Как и когда это у меня получается? Так вот, это я должна была применить к нему. Что это значит? Вот я вижу, что его ко мне тянет. Во всяком случае, он демонстрирует это. И в этом, конечно, не только игра, но и доля истины. Иначе ему не имело бы смысла это делать. Значит, мне нужно было не безразличие демонстрировать, а обольщать, возбуждать, заводить его; быть по отношению к нему обольстительной, желанной. Но делать это не только по отношению к нему, но и по отношению к другим, вызывать в других такую же реакцию с тем, чтобы у него не могло возникнуть мысли, что я - его, что я принадлежу только ему, что мне нужен только он. Потому что, если я принадлежу ему, то о чем же заботиться?! Мне нужно было вызвать в нем ревность. Чтобы у него возникло ощущение: вот женщина! Мне нужно было во что бы то ни стало усиливать его желание. Этот его потенциал желания ко мне. И - не давать ему удовлетворения. И, если бы он так и уехал, неудовлетворенный, он бы не выдержал, и тогда не мне пришлось бы звонить ему, а ему - мне.

Но тут против меня выступил враг, который существует во мне. Ведь когда мы не любим, нам легко все это проделывать, потому что мы - свободны, независимы от объекта нашего воздействия. Если он нас любит, а мы его - нет, то ему нечем на нас воздействовать, он не в состоянии нас обольстить. Но вот если мы любим, то наш враг вооружен против нас тем же, чем и мы против него. Мы оказываемся на равных. И тут уж все определяется тем, у кого больше окажется терпения. кто решится стоять до конца, а кто не выдержит.

Меня к нему тянет. Здесь - соотношение сил. Я долго держалась, я терпела, сколько могла. Я держала защиту. Но, в конце концов, не выдержала. Сдалась. В.И.Ленин: переход к защите - смерть вооруженного восстания. Но я даже и не восставала. Я была всего лишь защищающейся крепостью, на которую совершено нападение.

А что я должна была делать? То, что сказано выше. Я должна была нападать. Я должна была не демонстрировать свое безразличие к нему, а, напротив, повторюсь, я должна была его всячески обольщать. Я должна была смотреть на него так же, как он смотрит на меня. Еще раз: моя задача - повышать тот положительный потенциал, который у него существует ко мне. И сдерживать, сдерживать и еще раз сдерживать желание, которое я испытываю к нему. Я должна постоянно следить за соотношением сил и стремиться к тому, чтобы начала перевешивать моя чаша весов, для того, чтобы он, наконец, начал относиться ко мне по-человечески, а не только как к самке.
Я его очаровываю, я его завожу. Он разгоняется. летит, ему кажется, что все в порядке, чем дальше, тем больше он теряет контроль над собой, он входит в трансовое состояние, и вот где-то на самом пике его потенциала я делаю ему любезный облом. Я высказываюсь так, как это сделала Бьянка в известной пьесе: «я вам не верю, не будьте самонадеянны: но не отчаивайтесь » Мои высказывания двусмысленны, но в этой двусмысленности присутствует для него обещание, надежда. Я делаю из него осла, перед мордой которого привязана морковка, к которой он тянется, и это заставляет его идти туда, куда мне нужно.

Я его не отпускаю, я продолжаю его завлекать, и - не даю удовлетворения. Мне важно, чтобы он как следует закрепился на крючке.
Вот если бы мне удалось сделать все это, если бы я увидела при этом его лицо, его состояние, если бы я выдержала все это, то на следующее утро я почувствовала бы, что излечилась от него. А он бы заболел мной. Мы поменялись бы ролями.

" Его взгляд заставил меня обратить на него внимание. Каждый раз при встрече я испытывала трепет, волнение, мурашки бегали по коже, душа уходила в пятки. Я робела, заикалась"
Я привыкла смотреть на него как на солнце. То есть, я не могла смотреть на него, потому что боялась ослепнуть. А если посмотреть. Пусть сначала в прищурочку, а потом все шире и шире раскрывать глаза? Чтобы, наконец, увидеть, а что же он такое есть на самом деле. А, оказывается, ничего страшного и нет. Я так это сделаю, осторожненько, и увижу его изнутри, увижу не это слепящее излучение его глаз, я войду внутрь его, и увижу его просто как человека. И я сделаю то, что и как в свое время сделал он: вошел в меня и поработил меня. Когда я войду в него, я смогу сказать: я его знаю теперь, как в свое время он знал меня. И, раз я его теперь знаю, я могу воздействовать на него. Я смогу контролировать его. Я смогу воздействовать на него изнутри, как он это делал по отношению ко мне все это время. Но теперь уже я не впускаю его в свои глаза. Он больше не знает, что я такое. Я для него - неизвестная земля. И, раз я для него неизвестная земля. у него, независимо от его воли, постоянно будет включен ориентировочный рефлекс. И этим ориентировочным рефлексом он окажется привязан ко мне. Вот такие мои планы. И мне нужно выдержать все это, не сорваться, не подломиться под него. Если это мне удастся сделать один раз, то я уже буду знать, как это делается, с ним, во всяком случае, и тогда все последующие разы делать это мне будет с каждым разом проще.
Правда, в этом случае меня поджидает другая опасность: равнодушие к нему.

Так вот, я говорю: что является моей целью? - моей целью является власть. Власть над ним. Моей целью является власть над ним такая, какую он первоначально имел надо мной и которой так дурно воспользовался. Моей целью является власть над ним потому, что я люблю его, и он мне нужен. Или я буду заниматься им до тех пор, пока у меня будет существовать необходимость в нем. Не станет необходимости, и я его отпущу. Он больше не будет мне нужен.
Отсюда следует, что нельзя власть доводить до абсолюта, да это и невозможно. Всегда возникает какая-то мера равновесия сил, благодаря которой устанавливается прочная, консервативная связь между людьми. Я сама должна знать, для чего я все это выделываю. А выделываю я все это…конечно, для получения вот этого положительного подкрепления, вот этого чувства любви, когда мне хорошо с ним.

Резюме:

1. Если мы хотим привязать человека к себе, мы никогда и ни в коем случае не должны отдаваться, раскрываться перед ним полностью, потому что то, что нас привязывает друг к другу, это ориентировочный рефлекс, который стремится ответить на вопрос: что это? До тех пор, пока ответа нет, пока существует неизвестность, человек не сможет от нас отключиться. Но, как только ответы найдены, ориентировочный рефлекс угасает, и связь прекращается.

2. Вопрос о потенциалах. Необходимо создавать разность потенциалов. Чем выше эта разность, тем сильнее привязка. Существует мера величины потенциала, индивидуальная и изменяющаяся в соответствии с обстоятельствами для каждого человека. Ее превышение ведет к переходу от чисто физиологического отношения и физиологической связи с человеком к психологической связи с ним. Момент перехода от физиологического отношения к психологическому сопровождается чувством катарсиса.
" Приходит то самое чувство!!! Любовь!"

3. Постоянное повышение потенциала должно подкрепляться. Но всегда это подкрепление должно быть таким, чтобы оно минимальным образом снижало потенциал. Во всяком случае, близкое приближение к границе перехода от психологического уровня отношений к физиологическому всегда опасно, ибо на этой границе происходит качественный скачок.
Эта точка характеризуется гистерезисом , который характеризуется тем, что при приближении к границе сверху вниз, со стороны психологического уровня, граница начинает словно притягивать, втягивать нас в себя, так что мы, несмотря на все попытки сопротивления этому процессу, вдруг оказываемся по другую сторону границы. Тогда как обратный переход с физиологического уровня на психологический требует для себя потенциал, значительно превышающий потенциал границы.
В районе границы, т.о. происходит качественный скачок в нашем способе взаимоотношений с внешней средой, и он характеризуется указанными особенностями.

-4. О событиях-

Правило : входя в событие, мы выходим из него измененными.

Что из этого правила следует? То, что если мы чего-то хотим, если у нас есть какая-то цель, то мы для этого должны организовывать или использовать события т.о., чтобы они вели нас к нашей цели. И поэтому самое первое - это определиться с целью. Само определение цели начинается с довольно неопределенных вещей. Например, я хочу встретить человека - спутника жизни. Я начинаю пытаться это делать, но прихожу к выводу, что для этого я должна любить этого человека, потому что в противном случае он меня раздражает. Я прихожу к такому выводу. Но это - мои мысли. А вот что за ними стоит на самом деле, я не могу сказать.
Когда я употребляю слово «любовь», то эта вещь опять - таки нуждается в переводе: что именно, какое мое собственное состояние я называю. любовью? Я знаю, что такое любовь, но что именно это такое, я не знаю. Что вообще для меня стоит за этим словом? Что именно. Я говорю: "я люблю" И сразу же вопрос: а что именно я люблю. Итак, я люблю - что именно я люблю? Я говорю: я люблю вот этого человека. И дальше вопрос: а что именно я в нем люблю? Мы можем сказать: вот еще, думать об этом, думать неизвестно о чем. Да конечно, а почему бы и нет? Можно и не ломать голову над этим. Но в этом случае мы будем иметь то, что имеем. И, если именно это нам нужно, потому что в такой стратегии тоже есть своя прелесть пассивности и возможность обижаться неизвестно на что, то почему бы и нет? В таком случае именно и не нужно ни о чем думать.

Правило второе. С чем бы мы ни имели дело - со словом, чувством, действием, мы можем не знать всех дефиниций слова и пр., но мы должны знать, а для этого - наблюдать, как они работают, что они делают. И это - всегда и во всем.

Это нас приводит к тому, что мы также и сами для себя становимся таким же внешним объектом, как и любые другие. Мы перестаем отождествлять себя со своими чувствами, мыслями и пр. - эти вещи для нас становятся такими же внешними природными объектами, как и все остальное. Можем мы это сделать? Иногда можем, иногда нет. И это не суть важно - важно объективирующая установка, дистанцирующая нас от самих себя и позволяющая рассматривать себя как другого человека, а другого человека - как себя, т.е. позволяющая отождествлять себя не только с самой собой, но и с любым другим человеком.
(Темно? Проще не получается. Если темно, просто запиши это в подкорку. Постепенно это прояснится само собой)

И вот теперь попробуем применитm эти два правила и посмотрим, как мы создавали свой страх перед любовью.

Прежде всего, мы должны определить начальные условия, то, какими мы входили в события. Так как мы родились не вчера, то, конечно, у нас был какой-то опыт любви. Но все это, скорее всего, было "так", так что у нас был не столько опыт, сколько идеал любви.
И совершенно естественно, что, когда мы сталкиваемся с ней по-настоящему, то мы оказываемся в положении, когда события по большей части нами не контролируются. И поэтому все происходит так, как повезет.
Иногда все складывается прекрасно, и это может быть связано как с благоприятными обстоятельствами, так и врожденным опытом, который позволяет человеку инстинктивно вести себя оптимальным образом, инстинктивно чувствовать, что он должен делать и чего не должен, и действовать в соответствии с этим чувством. У человека есть то, что называется чутьем, так что при этом он и сам может не знать, что и как он делает. но у него все получается.
Но подобного рода таланты, конечно, исключение из правил, тогда как остальным этому приходится учиться. А это уж как получится. И в подавляющем большинстве случаев происходит так, что что-то получилось, и что-то нет. И вот это уже гораздо интереснее. Теперь у нас уже есть опыт, теперь мы с какой-то стороны знаем, что все это такое, что у нас получилось, и что нет. Какой в этом случае должна быть наша установка, если мы хотим быть успешными? Мы говорим, как классно, как хорошо, что случилось то, что случилось. Я теперь пройдусь по событиям, и посмотрю, как все происходило, и внесу в свое поведение, в свои взгляды коррективы. какие посчитаю нужными. И начну я с самого начала:

"Любовь!
Я увидела, как он на меня смотрит. На меня так никто никогда не смотрел: пристально, внимательно, немного дико. Его взгляд заставил меня обратить на него внимание. Каждый раз при встрече я испытывала трепет, волнение, мурашки бегали по коже, душа уходила в пятки. Я робела, заикалась, порола какую-то чушь и была при этом на седьмом небе от счастья."
Вот это со мной было!

Правило третье: ощущения. чувства не повторяются.

Самое первое ощущение является самым сильным потому, что оно является первым. Это - неожиданность, мы не приспособились к его воздействию. Мы не защищены от него. И поэтому оно приносит нам много счастья и много несчастья. Все это именно потому, что оно не отражено в сознании. Мы беспомощны перед ним. И здесь снова следует остановиться. Нам нравится состояние восторженности и глупости, счастья и несчастья, значит, нам нужно фиксироваться на всех тех прекрасных ощущениях, которые были. Но у нас это уже не получится. Потому что, если бы это могло получиться, то все эти замечательные ощущения преследовали бы нас, вытесняя все остальное, так что все отрицательное, что было, проходило бы мимо, не имело значения.
Нет, этот номер для нас не проходит. Не такие у нас характеры. Кстати сказать, если бы работала эта стратегия, то результаты были бы другие. Если работала бы эта стратегия, то, конечно, я бы звонила ему вовсе не для того, чтобы разбираться с ним.
Но тут кое-что произошло, и поэтому и возник вопрос: а что такое была эта любовь?
Что я имею ввиду?
"Мы с ним очень разные. Я его плохо знаю, он меня плохо знает. Он симпатичный и знает об этом. По натуре типичный ловелас. Ему подходят стервы, с такими он всегда и встречался. Я не такая. Ему 22 года, он до сих пор не нагулялся, у него нет в жизни цели, нет стремлений. Он далеко не мой идеал, не парень моей мечты. Но ведь именно в такого угораздило влюбиться. Для меня все неважно. Мне было просто хорошо с ним."
То, что я влюбилась именно в него, это не случайность, а закономерность. Ибо именно такой человек мне и был нужен. Здесь - противоположности: он дополнял меня, а я дополняла его. Он дал мне то, чего мне так не хватало, и от этого - чувство любви. Он дал мне то, чего мне так не хватало - он дал мне чувственность, дал почувствовать, ощутить эту чувственность, эту женственность в себе. Но он мог дать мне это ощущение самой себя, своей женской сущности потому, что он был такой, какой он был - то есть бабник. Если бы он изменился, если бы перестал быть ловеласом, он превратился бы в одного из тех, кто так меня раздражает. Значит, что получается? то, что я, для того, чтобы иметь возможность ощущать то, что я ощущала с ним, я должна была оставить его таким, какой он есть. Потому что, повторюсь, если предположить такую несуразицу, что он "стал таким, как я хочу", то вся моя любовь к нему пропала бы, потому что он уже не мог бы возбудить во мне тех ощущений, чувств, которые возбудил. Вот представьте себе, что мы с ним поженились. Он ходит налево, и я смотрю на это сквозь пальцы. Подруги возмущаются: как ты можешь это терпеть?! А я забочусь о себе, о своем чувстве. И я знаю, что от тех, к кому он ходит, он всегда будет возвращаться ко мне. Потому что ни одна из них не может дать ему то, что даю ему я. Почему? -потому что мы - разные, мы - противоположности, тогда как те, к кому он шляется, одной с ним породы, и поэтому каждая из них для него - своя, но ни одна из них не является для него чудом.
Когда он смотрел на меня, ведь не просто же так он это делал! Значит, было же во мне такой, какой я была тогда, что-то, что заставило его так на меня смотреть. Значит, для того, чтобы я притягивала его к себе, нужно, чтобы во мне было то, что было тогда. Какой я была тогда?

Знаешь, было тогда в ней что-то необыкновенное. Обычно же как, смотришь на нижний этаж. Да и они начинают с нижнего этажа. Так что здесь и слова не нужны, все получается само собой. С ними ты как у себя дома: все привычно и все известно. Ну, и как обычно, то надоест, то снова хочется. Это - как пива выпить. Вот такой круг отношений. Ну, а чего мне еще надо?! И черт меня дернул посмотреть ей в глаза. Знаешь же, как обычно смотришь: ты как будто смотришь женщине в глаза, и она как будто смотрит тебе в глаза, но ни твои, ни ее глаза к себе, во внутрь не пускают. Все останавливается где-то в зрачках. Да нам и нет никакого дела до того, что там у кого внутри. Глаза, как семафор на железной дороге: путь открыт, или путь закрыт. Вот что говорят глаза. Просигналили друг другу: ты мне нравишься, я подойду? - ты мне тоже симпатичен, подходи. Или: отвали. И дальше действуешь в соответствии с этими сигналами. И вот я и говорю, что черт дернул меня посмотреть ей в глаза. Потому что я так со всей своей требухой и провалился в них. Она меня пропустила внутрь себя. Что, в общем, не по правилам, но дело было сделано. Понимаешь, я начал как герой, как супермен, ну, и, похоже, перестарался. Провалился в нее, и почувствовал, что я на крючке. Не люблю я этих вещей. Не люблю, когда в меня влюбляются. И уж, конечно, не люблю влюбляться сам. От всего этого одна морока. А она вся аж светится. Нет, ничего не скажу, хорошая она девчонка, и понравилась мне, но чего-то в ней тогда не хватало. Знаешь чего? - сопротивления. Она вся была в своей любви. И это как-то сразу отбивает охоту. Ведь любовь - это как война: хороша сопротивлением. Нет сопротивления. и ты уже пришел, и понимаешь, что ничего уже не будет. Идти-то дальше некуда! Ну, и ищешь, куда бы еще пойти, ищешь новых приключений на свою заднюю часть.
Ну, да ведь человек ведет себя по отношению к другому человеку так, как этот другой человек хочет, чтобы по отношению к нему себя вели.
Вот, погуляли мы с ней, да и расстались. Вспоминаю о ней, но, как говорится, так, мимоходом. И вдруг она мне звонит. Хорошо, иду на свидание. Прихожу. И тут она на меня все это выливает, все, значит, что, накипело у нее против меня за это время. И я так понимаю, что в душе своей она уже давно мне жена. Э, братцы мои, думаю, надо бежать. И, в то же время, во всей этой ее ругани было что-то ужасно приятное. Знаешь, вот рядом с тобой человек, и он ужасно тебе близок, он как бы ты сам, неотделим от тебя. Ты чувствуешь, что ты - не один. И какое-то совсем новое чувство в душе появляется. И как-то начинаешь совсем иначе на мир смотреть. Чувствуешь себя другим человеком. Знаешь, что вот как будто жил в одном измерении, и тебя окружали одни вещи, и вдруг все это изменилось: и мир стал широким, и в груди воздуха больше. Ну, это когда я дозрел до этого. А тогда, в тот момент, я подрастерялся. Какая-то двойственность была, бросало меня из стороны в сторону. Но все-таки превалировала мысль: бежать. И вот, смотался - то я смотался, а перестать думать о ней уже не мог. Вот это свидание с ней, как я вспомню ее лицо, и ее всю, и я же знаю, чувствую, что она чувствовала ко мне, и до того больно становится! Ну, видишь, так получилось. Не готов я оказался. И пролетел над ней, как фанера над Парижем. Оно же, все это, как-то постепенно происходит. И вот когда я все это понял, когда все это до меня дошло, вот тогда я ей и позвонил. Я ей звоню вот с этими мыслями, которые образовались в моей душе, вот с этим ощущением ее отношения ко мне. Мы встречаемся. И я вижу, что она какая-то не такая. Что она другая, что ли, или отчужденная... Она как будто и рада мне, но вида не показывает. Но не в этом дело. Она словно отодвинула меня в сторону. Как будто я пытаюсь к ней приблизиться, а она словно вытянула руку и не подпускает меня к себе, да еще и отвернулась. Словно видеть меня не хочет. Словно ей больно меня видеть. Как будто она вся сжалась от боли. И она словно ожидает, что я ей сейчас сделаю больно, словно я враг ей. Ну, представь себе после этого мое положение. Когда ты чувствуешь себя виноватым перед ней, хотя и понимаешь, что случилось, так оно случилось так, как и должно было случиться. Иначе просто и не могло быть. Потом она как будто начала оттаивать. Но это было уже не то, это мы возвращались к чувственности, а я настроен был на другое. Опять все кончилось не тем.
В последний раз мы встретились с ней на семинаре. Когда она увидела меня, я почувствовал, что она немного зажалась: говорила так, словно мы с ней обычные знакомые. Словом, продолжалась старая история: оно отодвигала меня. Перед самым концом все же не выдержала. Не выдержала-то она не выдержала, но дело в том, что я был с ней, но ее не было. Знаешь, когда тело любит, потому что человек не в силах ему запретить, а человек - нет. Человек тебя отверг. И ничего с этим не сделаешь. Что будет при следующей встрече, не знаю. Я понимаю, что тело ее любить не перестанет. Но видишь же, какой у нее характер! Она не сдается. И не сдастся. Вот это –женщина! Нет, недаром я обратил на нее тогда внимание! Если подумать, и как глупо все получилось! А если и еще подумать, то видишь, что никак иначе и не могло получиться.

-5. Об обратной связи-

(Повторение текста из таблицы ввиду его важности)

Как правило, если у нас есть навязчивые мысли, непроизвольные мысли, которые приходят как бы сами собой, или если нас посещают непроизвольные состояния души, очевидно не вызванные контролируемыми нами фактами, то это значит, что "на другом конце провода" думают о нас. И когда мы на эти непроизвольно посещающие нас мысли реагируем нашими теперь уже произвольными мыслями и эмоциональными состояниями, то эти наши произвольные мысли и эмоциональные состояния передадутся и будут восприняты в виде непроизвольных мыслей и эмоциональных состояний источнику наших непроизвольных мыслей
. Эта же связь с человеком проявляется в содержании снов, в которых так или иначе проявляет себя человек, с которым вы мысленно связаны

. Но это совсем не означает, что вы можете действовать от головы. Что вы можете пойти и сказать: раз ты думаешь так, то давай сделаем так. У вас должно сложиться ощущение, возникнуть чувство, непроизвольный импульс, непроизвольная тяга сделать что-то,. и именно в данное время. При этом вы можете не знать, что и как вы будете делать, просто у вас будет ощущение, что "покатило". Если вы поддадитесь этому импульсу, то у вас все получится. Это - форма трансового состояния. Но стоит вам выйти из него, перейдя на сознательный уровень реагирования во внешней среде , как ваша способность сделать то, что нужно сделать, исчезнет.

В особенности следует обратить внимание на ощущение человека, с которым вы связаны. Когда это ощущение присутствует, независимо от расстояний, значит, между вами есть связь. Когда это ощущение исчезает, это является показателем того, что либо человек для вас, либо вы для человека перестали существовать